Парадигма

В какой-то момент Хен плюнул на всё, подошел к трем незнакомцам, попивающим из костяных бутылей вино, и спросил, где поблизости бордель. Ничуть не смутившись вопроса, один из них, пьяно качаясь из стороны в сторону, махнул рукой в направлении высокого здания с золотистым флагом на фасаде — идти надо туда, пока не упрешься в перекресток, а там направо, всего несколько шагов, и вот ты на месте.

Поблагодарив за помощь, Хен поспешил.

Возможно, дело в разыгравшемся воображении, но в воздухе запахло пряностями — смеси абрикосов, яблок и еще чего-то нежного, непередаваемого. Листва шуршит на легком приятном ветру, оставляет во рту сладкий привкус.

Бордель — величественный и огромный — возник из-за каштановых деревьев. Его мраморные стены с искусными горельефами полуголых красавиц смотрятся нелепо с прижимающимися к ним хлипкими деревянными домишками.

Богатство среди бедности.

Этому зданию не меньше ста лет, его строили еще в те времена, когда и прапрадед Хена пачкал пеленки карапузом. Мореш в этом плане удивляет: здесь не много каменных сооружений, в основном местные предпочитают дерево, так как в округе густой дубовый лес, однако нет-нет да и наткнешься на подобный пережиток прошлого.

Входные двустворчатые двери широко распахнуты, сладострастные женские стоны, доносящиеся из раскрытых окон, и распаляющие похоть горельефы на каменных стенах маняще призывают войти.

Хен, напоминая себе, зачем он сюда явился, вошел.

От густого сладкого воздуха сперло грудь и заломило в висках. Тут же выступил пот; рубаха противно прилипла к коже.

Длинный каменный коридор вывел в просторный зал, залитый алым от сотен миниатюрных светильников в красных бумажных абажурах. На многочисленных скамьях с подлокотниками сидят пышногрудые девицы, чьи пикантные формы не способны скрыть прозрачные вуали. Озорно поглядывают на расхаживающих мужчин; некоторые из них направляются вместе со своими новыми господинами в закрытые уединенные каморки.

К вошедшему Хену тут же подскочила миниатюрная полуголая девчонка, окинула его оценивающим взглядом с ног до головы и сладким голосом сказала:

— Добро пожаловать в сад удовольствий великой Ялы!

Не успел он и рта раскрыть, как она тут же взяла его ладонь и решительно повела вглубь зала.

— Послушай… — начал он. — Ты, конечно, ничего и грудь у тебя что надо — а в грудях я разбираюсь, — но мне нужна особая девушка.

В ответ та тихонько захихикала.

— А ты не промах, да? Бойкий и шустрый. И тело крепкое. Один из тех новобранцев, которых отправляют на войну? Угадала! По глазам вижу! Будь у тебя побольше монет, то я бы даже с удовольствием с тобой переспала, но, если судить по слухам, денег у таких, как ты, совсем нет. Новый гушарх не платит вам. Поэтому максимум на кого тебе стоит рассчитывать — старая Мая. Да, ей уже пошел пятый десяток, выглядит она немного потрепанной, но надо только погасить свечу…

Он резко остановился, вырвал руку из её ладоней.

— Мне нужна Акша.

Девушка захохотала — искренне и заливисто. Она помотала головой и посмотрела куда-то в дальний угол зала.

Хен проследил за её взглядом; холодок пробежался по телу — в тенях возвышается высокий охранник с длинным мечом на поясе. Выглядит тот расслабленным, но даже отсюда видно, с какой пристальной внимательностью наблюдает за ними. Один жест девушки — и он окажется перед Хеном и вышвырнет его.

— Акша сегодня занята, — сказала мелкая вежливо, хотя в голосе ощущаются стальные нотки. — Да и денег у тебя на нее не хватит. Поэтому уходи обратно в лагерь, расслабься, выпей вина…

Хен запустил руку в карман, выудил тяжелый мешочек и намеренно позвякал монетами.

— Этого хватит?

Не проронив больше ни слова, девушка кивнула, развернулась, двинулась в дальний угол зала — прямо к невысокой полукруглой арке, видимо, ведущей на верхние этажи.

Еще раз посмотрев на стражника, он последовал за ней.

Пока всё идет по плану — и это прекрасно. Эти деньги вдруг нашлись в самый подходящий момент у Рыжего, и не надо быть гением, чтобы понять: он их украл. Возможно, у знатного эвпатрида, хотя вряд ли — скорее всего, обчистил какого-нибудь солдата, прибывшего вместе с Черным. Если прознают о ворованных монетах, то не снести головы.

Мелкая скрылась в арке, Хен молча потащился за ней.

Длинный коридор петляет, изгибается под крутыми углами. До ушей из запертых каморок, комнат и шикарных покоев доносятся мужские и женские стоны. Нередко на пути попадаются пробегающие мимо голые красотки, иногда они шлепают друг друга по упругим ягодицам и хохочут; одна из таких подскочила к мелкой, поцеловала её в губы и растворилась в сумраке комнаты.

В штанах Хена стало тесно, в низу живота разлилось приятное тепло, но он собрал волю в кулак и попытался сосредоточиться на деле. Словно почувствовав его возбуждение, девушка-проводник как бы случайно провела пальчиками по его тыльной стороне ладони.