Палиндром

И я не выдержал и поинтересовался у Томпсона. – А что вас так обрадовало генерал? – На что Томпсон достаточно искренне заявляет, что он за время плавания, где ни ногам, ни мыслям не разгуляться дальше палубы корабля или каюты, так сказать, застоялся, а тут какое, ни какое, а развлечение. – Даже кровь в венах разогнало. – Поделился своими ощущениями Томпсон. С чем я был вынужден согласиться. Я что-то подобное и сам ощутил.

При этом я увидел, что Томпсон не совсем потерянный для моего общества человек, раз он ещё способен на искренность чувств. И я решил дать шанс на своё спасение Томпсону. Ведь вполне возможно, что он так вопреки мне действует, будучи обманутым этим пресловутым Кубриком. Которому, как тонкому психологу, ничего не стоит убедить прямого как палка генерал Томпсона в том, что он, поступая по отношению ко мне так предательски, на самом деле помогает мне.

– Генерал, – подливая вина в бокал, обратится к Томпсону Кубрик, – ваш хороший друг Маккейн, ставший и для меня очень близким человеком, к моему глубокому сожалению, серьёзно болен. – Здесь Кубрик умело сыграет своё прискорбие, выразившееся в том, что он в раз осушит бокал вина. Ну а Томпсон, взволновавшись от такого сообщения и сам не заметит, как поддержит Кубрика в этом его пивном начинании. Когда же они, пустив дыма из закуренных сигар гаванского происхождения, которыми щедро поделится Кубрик, немного успокоятся, то Кубрик в облачной дымке этого сигаретного тумана доведёт до Томпсона свою затею.

– Генерал, – уже с долей откровенности и уверенности в том, что только Томпсону можно довериться, обратится к нему Кубрик, не забывая пополнять бокалы вином, – вы как никто другой знаете Маккейна, – Кубрик бросит на Томпсона мимолётный взгляд, после чего продолжит говорить. – И вы прекрасно знаете, какой он не сговорчивый и самонадеянный господин. И он ни за что не согласиться на то, чтобы пройти медицинское обследование у меня в лазарете.

– Что да, то да. – Согласится Томпсон, прихлёбывая из бокала вина.

– Но это вернейший путь в скорое никуда. – Чуть ли не с отчаянием говорит Кубрик.

– Но что мы можем сделать? – в волнении спрашивает Томпсон.