Отец Иоанн Кронштадтский

Это наставление о.Иоанна дает нам великую помощь при всяких просьбах. Именно: если бы мы надеялись на себя, то есть на свою силу веры, на свое напряжение душевное, то могли бы прийти к малодушию: где уж нам, маломощным, дерзать и надеяться на свои силишки?! Тогда мы просто не осмеливались бы просить Господа о чем-либо важном: об исцелениях, о даровании хорошей погоды, об избавлении от бед; не говорю уже об изгнании бесов. Да так и бывает обычно: мы не беремся за такие непосильные дела; даже отказываемся, как известно, сознавая недостоинство свое. А кроме того, при «своих» усилиях невольно можно заподозрить, что действие наших слов есть лишь естественное влияние наше на других. Так и думали многие о чудесах о.Иоанна: это де «гипнотизм», «внушение» на «истеричных» людей. Если же мы молимся с простой надеждой, и именно надеждой на действие Самого Духа Святого через призывание Его нашими Словами; тогда мы будем молиться просто, даже скромно, тихо, спокойно, но с надеждой: ибо наше дело произносить слова молитвы; а исполнять их есть уже «забота Духа Святого».

Во всяком случае так верил в благодатную силу слов молитв сам о.Иоанн.

Да так действуем и мы священнослужители, например, когда перед крещением мы читаем запрещения над диаволом, то нам не следует, да мы и не делаем так, –проявлять «свою» силу, приказание, повеление; а произносить бы и эти слова («Да запретит тебе, диаволе» и т.д.) со спокойной и «простой» верою. И это придаст нам даже более веры при произношении их; ибо не на себя, слабых, надеемся тогда: наше дело лишь читать с верою эти слова.

На этом же основывается и чин молитвы Великого Требника над бесноватыми: «Последование молебное о немощных, обуреваемых от духов нечистых и стужаемых», или сокращенно: «Последование молебное о избавлении от духов нечистых». Сначала поется канон, а далее следуют «молитвы, сие есть заклинания... к страждущим от демонов». Из молитв этих (их 6) мы видим, что чтущий их (как и в крещении) именно не надеется на себя и даже не упоминает себя; а только призывает имя Господа:

«Даждь заклинанию сему, о страшнем имени Твоем совершаемому, страху быти» для демона. Или: «Божественное и Святое, и великое, и страшное и нестерпимое именование и призывание творим на твое прогнание, диаволе» («Запрещает тебе Господь»),

Если же и говорится от имени служащего – «Заклинаю тя злоначальника хульного,... духа нечистого» и пр., но не своею силою, а «Богом сил», Господом нашим Иисусом Христом... Да бежат именем Твоим святым, и Единородного Твоего Сына и Животворящего Твоего Духа» демоны.

И некоторые священники читают эти «Заклинания над стужаемыми». Но не всегда бывают чудеса исцеления. Известен целый ряд фактов, когда к о.Иоанну приводили бесноватых, не получивших помощи от местных священников. Например, вышеописанную Евдокию Румянцеву пробовал «отчитывать по требнику» местный священник о. Лев Матвеев, но ни одного раза не удавалось ему довести отчитывание до конца. Изогнутая в кольцо, больная каталась по полу.

Что же это значит? Почему те самые святые слова не оказывались действенными у других молившихся?

В ответ на это о.Иоанн предупреждает нас, чтобы мы знали свою меру, и прежде всего меру нашей веры, меру молитвенной силы каждого, и меру своих добродетелей. И апостолы не могли изгнать духа из бесноватого отрока. А когда спросили Христа: почему не могли сделать этого? То Он ответил им: в этом случае требовалось более молитв и духовного подвига от них («постом и молитвою»). Так и в приводимых примерах о.Иоанн пишет: «Будь умерен во всех религиозных делах; ибо и добродетель в меру – соответственно своим силам,... трудами предшествовавшими – есть благоразумие... Потому ап. Петр говорит: покажите «в добродетели же разум – то есть не увлекайтесь одним сердцем – в разуме же воздержание», то есть подвиг (2Пет.1:5–6). В частности, нужно знать меру веры своей: «Если не имеешь твердой непостыдной веры в Бога, как Всеблагого и Всемогущего, то не приступай поспешно просить Его о даровании какого-либо блага: иначе диавол сразит и уязвит тебя маловерием или неверием в возможность исполнения твоей молитвы; и отойдешь от лица Божия посрамленным, унылым и мрачным». Именно так и случилось с о. Матвеевым: «Даже во время рассказа (об Евдокии) лицо священника при одном воспоминании, – говорит свидетель Паталеев, –делалось мрачнее ночи».