От июня до июля

- Зорах, а какие они из себя? - опять спросила Дина. Ей почему-то казалось, что эти мужественные люди, не сдавшиеся в плен, живущие в зимнем лесу, воюю­щие с немцами в их глубоком тылу, то есть совершающие дело необыкновенное, чрезвычайное, безусловно героическое, сами должны выглядеть как-то необыкно­венно. Словно былинные богатыри.

- Настоящие офицеры Красной Армии, - сказал, не удивляясь вопросу, Кре­мень. - У Павла Васильевича Пранягина лицо открытое, честное. Сразу веришь этому человеку. И Дудко Григорий Андреевич, комиссар, тоже надёжный человек!

- Есть еще одна радостная весть, - сказал, вставая, Ликер. - Сегодня по радио поймал сообщение - Красная Армия остановила немцев под Москвой, разгроми­ла и перешла в контрнаступление!

- Ура!

- Тихо!

- Победа!

- До победы далеко. До общей победы над фашизмом. Но она уже началась, друзья. Давайте споем. Негромко - Интернационал.

Все встали и запели. Девушки, не скрывая слез, плакали.

Через несколько дней в дом к Михаилу Моисеевичу зашли Ликер и Кремень. Сначала посидели в комнате Софы, сюда же зашли уже проживавшие в этом доме Галина Рудштейн, Женя Эйхибаум, Гута Мехзон, Люба Загель. Поговорили о са­мочувствии беременных женщин, о погоде, пошутили. В небольшой дискуссии выяснили, что на их памяти столько снега еще никогда не выпадало и что морозы такие не каждую зиму случаются.

- А каково людям такой погодой жить в лесу, - вдруг сказала Софа, - спать на снегу, у костра.

Все замолчали, не зная как реагировать в присутствии Софы на партизанскую тему. О себе знали - они подпольщики, рискуют страшно, но знают, на что идут, им обратной дороги нет. Но они чувствовали к этому готовность. Сложность под­польной работы в условиях оккупации, ежедневное балансирование между жиз­нью и смертью сделали их, восемнадцати-двадцатилетних людей, взрослее на порядок. А к Софе, единственной папиной дочке, заботливо охраняемой родите­лями от окружающей действительности, да к тому же беременной, как относить­ся - можно ли вести с ней, в ее присутствии разговоры, за одно только слово из которых потащат в СД, в гестапо, станут пытать, мучить страшно, жестоко, смер­тельно. Не оттого старались не очень распространяться в ее присутствии, что в чем-то можно было Софку подозревать или не доверять ей. Нет. Но она в их пред­ставлении оставалась наивным доверчивым ребенком, маминой дочкой, до конца не осознающей окружающей опасности или, еще можно сказать, - опасности от окружающих тебя людей, и евреев в том числе, как ни странно. Были среди них и шпики, и открыто сотрудничавшие с фашистами. Они составили, по указанию немцев, вспомогательную полицию - гехильфсполицай и старательно помогали оккупантам. Один из таких полицейских, по имени Семен, последнее время стал наведываться в дом доктора. Он выведал, что Софа беременна, и заводил долгие разговоры с родителями, как бы предлагая себя как единственно возможного в положении Софы достойного кавалера. Родители испуганно слушали его, подда­кивали, но Софа и смотреть в его сторону не хотела. Ждали и надеялись, что не­приятные визиты как-нибудь после родов закончатся.

Зашла Дина, вся источающая свежесть и бодрость, энергичная, в приподня­том настроении - после того, как установили связь с боевым отрядом партизан и узнали о разгроме немцев под Москвой, такой ее видели теперь всегда - и сразу закомандовала:

- Уходите, ребята, отсюда, вон что-то Софка бледная. Вместо того чтоб вы­вести ее на прогулку по свежему воздуху - в сад, например, сами приперлись и сиднем сидят. Идите, идите, вас Михаил Моисеевич спрашивал.

Ликер и Кремень сразу вышли.

- Ну, так что, молодые люди, - стараясь казаться оптимистичным, встретил их отец Софы, - какие у вас проблемы?

- У нас к вам просьба, доктор. Вот Кремень наш совсем расхворался и стал уже вовсе и не кремень, а так, словно какой-то меловой известняк. Ослабел парень. Ветром качает. Лечить его надо усиленно. Да и я что-то плохо себя чувствую. То простыну, то кровь носом пойдет. Нужны медикаменты. И как можно больше, - посмеиваясь забалагурил Ликер.

- Что вы говорите? - ужаснулся доктор. - Ай-я-яй! И это же надо такой беде приключиться, и это в вашем возрасте! А на вид вполне здоровые молодые люди!

- Внешность часто бывает обманчива, доктор, - сверкал глазами Ликер.