Остроумие и его отношение к бессознательному

Нет нужды извиняться за уклонение от темы изложения, ведь именно взаимоотношения остроумия и комизма побудили нас предпринять исследование комического. Но настала пора вернуться к главной теме – к обсуждению приемов, которые служат искусственному созданию комизма. Мы уже рассмотрели карикатуру и разоблачение, отыскав в этих разновидностях комизма указания, полезные при анализе комизма подражания. В большинстве случаев подражание, как правило, присутствует в карикатуре – например, в преувеличении отдельных, пусть в остальном не то чтобы ярких особенностей – и носит уничижающий характер. Однако его сущность этим обстоятельством не исчерпывается. Неоспоримо, что оно само по себе есть обильный источник комического удовольствия, так как мы особенно охотно смеемся над удачным подражанием (которому нелегко дать удовлетворительное объяснение, если не присоединиться к мнению Бергсона – что комизм подражания очень близок комизму психического автоматизма). Бергсон (1900) полагает, что у одушевленного объекта комически действует все то, что заставляет думать о неодушевленных механизмах. Его формулировка этого положения гласит: «Mecanisation de la vie» («Механизация жизни»). Он объясняет комизм подражания, ставя его в связь с проблемой, которую выдвигал еще Паскаль в своих «Размышлениях»: почему мы смеемся при виде двух похожих лиц, из которых каждое само по себе вовсе не смешно. «Живое никогда, согласно нашим ожиданиям, не должно повторяться в тождественном виде. Когда видим такое повторение, мы предполагаем нечто механическое, таящееся за живым». Когда человек видит два почти схожих друг с другом лица, то сразу возникает мысль о двух отпечатках одной и той же формы или об одном и том же приеме механического изготовления. Иначе говоря, причиной смеха в таких случаях является разлад между живым и неживым, если угодно, деградация живого в неживое. Если согласиться с этими как будто обоснованными выводами Бергсона, нетрудно будет совместить его мнение с нашей формулировкой. Опыт учит, что всякое живое существо отличается от прочих и требует от нашего разума некоторых затрат энергии, а мы разочаровываемся, когда оказывается, что не нужно производить никаких новых затрат вследствие полного тождества или вводящего в заблуждение подражания. Но это разочарование сродни облегчению, а ставшая излишней затрата ожиданий находит свою разрядку в смехе. Эта же формула охватывает все случаи, которые Бергсон признает комическим оцепенением (raideur), – профессиональные привычки, установленные воззрения, обороты речи, воспроизводимые то и дело. Все это восходит к сопоставлению затрат ожидания с той затратой, которая необходима для понимания тождественного объекта, причем большая затрата ожидания опирается на осознание индивидуального разнообразия и пластичность всего живого. Следовательно, при подражании источником комического удовольствия является не комизм ситуации, а комизм подражания.

Раз уж мы выводим комическое удовольствие как таковое из сравнения, далее надлежит исследовать сам комизм сравнения, который тоже служит способом искусственного создания комизма. Наш интерес к этому вопросу повысится, если мы припомним, что и при сравнении часто испытываем сомнение – следует ли тут говорить об остроумии или перед нами просто комическое суждение.

* * *