Особое назначение

Ошибался он редко! Была ли это интуиция или подсказывала память, которая, как хорошо отлаженная ЭВМ, хранила все случаи обнаруженной контрабанды, Шубин объяснить не мог. Чаще всего помогали сами досматриваемые — их лица, глаза, руки... Вазомоторы... Нервные реакции... Органолептика, в общем! Учили как-никак!

Линда была спокойна, а вот супруг ее явно нервничал. С чего бы?

Шубин кивнул Линде: «Благодарю, все в порядке!» — и указал Максу Сандбергу на один из его чемоданов. Тот с готовностью раскрыл чемодан и принялся вынимать аккуратно уложенные вещи, но Шубин остановил его, отступил на шаг, внимательно оглядел чемодан, потом подошел ближе, сунул обе руки под стопку белья, лежащего на дне, боковым зрением следя за реакцией Сандберга. Тот, видя, что Шубин занялся чемоданом, поспешно вынул из кармана пиджака конверт и передал его жене.

— Минуточку! — поднял голову Шубин и протянул руку за конвертом. — Разрешите?

— Это есть приватное послание! — растерялся Сандберг.

— Разрешите? — настойчивей повторил Шубин.

Осмотрел конверт и спросил:

— Письмо принадлежит вам?

— Не совсем... Меня просили передать... — волнуется Сандберг. — Разве это запрещено?

— Нет адреса, отсутствуют гербовые марки... — пожал плечами Шубин, испытующе поглядывая на Сандберга.

— Я не знал, что это есть нарушение! — кусает губы Сандберг.

— Адресат вам известен? — внимательно смотрит на него Шубин.

— Нет, нет! — испугался чего-то Сандберг. — За ним должны прийти. Это частное послание... Очень... как вам сказать... личное!

— Личное, говорите? — Шубин сделал вид, что раздумывает. — Посторонних вложений нет?

— Никаких вложений! — обрадовался Сандберг. — Абсолютно! Такое маленькое письмо... Записка!

— Проверим, — кивнул Шубин. — Придется вам несколько минут подождать. — И, увидев, что Сандберг посмотрел на часы, добавил: — На самолет вы успеете.

Шубин скрылся за дверью соседней комнаты. Сандберг переглянулся с женой, та успокаивающе покивала ему головой.

Василий Егорович вернулся довольно быстро, передал конверт Сандбергу, улыбаясь сказал:

— Посторонних вложений нет. Делаю для вас исключение.

— О! — расплылся в ответной улыбке Сандберг. — Я вам так признателен!

Обернулся к жене, что-то тихо сказал ей, та раскрыла свою дорожную сумку, протянула Шубину блок сигарет:

— Маленький презент!

Шубин покачал головой:

— Благодарю вас. Я не курю.

Отдал паспорта с вложенными в них листочками декларации и кивнул на дверь, ведущую к выходу из таможенного зала:

— Посадка началась.

Сандберги подхватили свои чемоданы и заторопились к дверям.

Уже на летном поле Макс Сандберг обернулся и поднял руку, словно приветствовал кого-то.

Из толпы провожающих выбрался молодой темноволосый человек с ухоженными усами на розовом, тщательно выбритом лице.

Вертя на указательном пальце автомобильные ключи, спустился на первый этаж, остановился у телефонов-автоматов, но что-то ему в них не понравилось, может быть низкие перегородки из пластика, отделяющие кабины друг от друга; он прошел к выходу, сел в стоящие неподалеку «Жигули» и остановил машину у телефонной будки.

Плотно прикрыл за собой дверь, набрал номер, когда ему ответили, негромко сказал:

— Алик? Это я. Все о’кэй!

И повесил трубку.

Любая неожиданность, приятна она или нет, нарушает планы, заставляет передумывать порядок очередных дел, одни переносить, другие откладывать, а этого подполковник Курнашов не терпел ни дома, ни тем более на службе. И вот, пожалуйста!

Курнашов в который раз уже перечитал письмо:

«Передайте дяде: свадьба через две недели, подарки получили, машина заказана, надеемся на счастливую встречу».

Подписи нет. Почерк явно изменен. Кому адресовано — неизвестно. Поди разберись, кто кому дядя.

Курнашов отложил папку с письмом, оглядел собравшихся в кабинете сотрудников и обратился к русоволосому моложавому человеку в темном костюме, сидевшему у торца стола:

— Что у вас по Сандбергу, Николай Иванович?

Майор Савельев раскрыл папку и поднялся.

— Сидите, сидите... — махнул рукой Курнашов. — Генералу будете стоя докладывать.

Савельев откашлялся и доложил:

— Макс Сандберг с супругой. Житель города Оденсе, Дания. Туристский круиз Москва — Ленинград — Киев — Одесса. Два года назад также посетил Советский Союз в качестве туриста. Был изобличен в распространении антисоветской литературы, приглашен для беседы, после чего прервал тур и отбыл в родные пенаты. Причем по собственной инициативе, Сергей Павлович!

— Так испугался? — прищурился Курнашов.

— С нервами слабовато, — кивнул Савельев. — И в этот раз нервишки подвели. Очевидно, опасался личного досмотра и решил передать письмо жене, благо та прошла таможенный контроль.

— На чем и прокололся! — не удержался самый молодой из сотрудников.

Курнашов поморщился, ничего не сказал, только так посмотрел на старшего лейтенанта Лаврикова, что у того налились краской уши и щеки.

— Виноват, товарищ подполковник, — пробормотал Лавриков.

— Меня интересует последний его приезд, — отвернулся от него Курнашов. — Связи? Характер знакомств? С кем встречался? Где?

— Разрешите мне доложить?