Особое назначение

Накинула платок, стянула с вешалки плащ и скрылась за дверью. Тихонька достал из буфета стаканы, хлеб, разлил водку. Себе побольше, Кольке на донышко.

— Помянем Хряка.

Выпил, понюхал хлебную корочку и спросил:

— Как же они его накололи?

Колька пожал плечами, а Тихонька в свой стакан плеснул еще водки, опрокинул в рот и сказал угрожающе:

— Ладно! Еще посмотрим, кто кого! Жаль, с грошами худо!

Колька взял нож, скинул сапог, аккуратно подпорол подкладку голенища и, одну за другой, стал выкладывать на стол сотенные и пятидесятки.

— Откуда? — удивился Тихонька.

— Я тут пару магазинов подломал, — преданно смотрел на него Колька. — Твоя доля.

— Ну, малый! — хлопнул его по плечу Тихонька. — С тобой не пропадешь!..

Сгреб со стола деньги, подровнял их в пачку, сунул в карман пиджака и, будто вспомнив о чем-то неприятном, помрачнел.

— Ты чего? — внимательно следил за его лицом Колька.

— Уголовка всех барыг наперечет знает, а я Маньке сменку верхнюю заказал, — морщил лоб Тихонька. — Подрывать отсюда надо!

— А куда? — не отрывал глаз от его лица Колька.

— Берег я один адресок на крайний случай. Видать, пришло время!

— Край, что ли? — с тревогой спросил Колька.

— Он самый, — кивнул Тихонька. — Меньше вышака не жду. — Взглянул на притихшего Кольку и добавил: — Дела за мной серьезные, пацан. — Тряхнул головой, отгоняя невеселые мысли и, бодрясь, сказал: — А!.. Где наша не пропадала! Наколем фартовое дело, и попробуй найди нас! На такое дно нырнем — с водолазом не сыщут!

Колька засмеялся, а Тихонька, уже серьезно, спросил:

— Хряк тебя химичить не обучил?

Колька кивнул и сказал:

— Когда свернуло его, все просил, чтоб не бросал, рядом был... Ну, кормил я его... За лекарствами бегал... А когда совсем худо ему стало, понял, видно, что помирает, тогда и секрет свой открыл.

— И получилось у тебя? — подался вперед Тихонька.

— Как в аптеке! — разулыбался Колька.

— Ну, Полетайка! — хлопнул ладонью по столу Тихонька. — Ну, малый! Голова! Тогда мы еще помашем крылышками! Попробуй возьми нас за рубль за двадцать!

Разлил по стаканам остатки водки, теперь уже поровну, и поднял свой:

— За удачу!..

...В кабинете у Бычкова на диване, на стульях, на подоконниках тесно, как куры на шестке, сидят мальчишки всех возрастов. Многих из них Бычков знает, не раз встречались, но были и незнакомые. Один из них — угрюмого вида паренек с косой челкой, в куртке с воротником из искусственного каракуля — заинтересовал Бычкова больше других. В отличие от «старожилов», которые в комнатах 3-й бригады чувствовали себя чуть ли не хозяевами, веселились и балагурили, доказывая, что милиция им дом родной, паренек с косой челкой сидел поодаль от всех, расслабленно привалясь спиной к стене, но в нарочитой этой расслабленности чувствовалась готовность в любую минуту вскочить и действовать. Бычков знал эту полузвериную, блатную манеру и раздумывал, не этот ли паренек тот самый Колька, которого они разыскивают. По возрасту подходит, как зовут — выясним, а вот хромает или нет?

Осторожно приглядываясь к пареньку, он успевал перебрасываться шутливыми репликами со старыми знакомыми, а сидящий рядом за столом обстоятельный Ананьев не спеша раскладывал бумагу для записей, внимательно рассматривал перо на ученической ручке, болтал над ухом чернильницей-невыливайкой.

— Ну, компания честная! — весело сказал Бычков. — Давайте знакомиться, с кем не знакомы. Фамилия моя Бычков. Зовут Виктор Павлович.

— Это известно! — нагловато заметил подросток в кубанке, с золотой фиксой во рту. — За что замели? Делать вам нечего?

— Дел у нас хватает, Кононов, — усмехнулся Бычков. — Тебя как по отчеству?

— Михайлович, — под смех мальчишек важно ответил Кононов.

— Ларечек на прошлой неделе не вы ли порушили, Петр Михайлович?

— Это какой? — деловито спросил Кононов. — У Пяти углов который?

— Он самый, — кивнул Бычков.

— Не-а! — замотал головой Кононов. — Не я.

— А мне сдается, что вы, — миролюбиво сказал Бычков.

— Это еще доказать надо, — так же мирно возразил Кононов.

— А все доказано, Петр Михайлович. — ответил Бычков. — Пальчики свои оставили. В большом количестве. Очень уж разборчивы! Коньячок в сторону, а кагорчик прихватили. Не любите коньячок?

— Не-а! — ухмыльнулся Кононов. — Он клопами пахнет.

— Ну вот! — развел руками Бычков. — Сам во всем и признался!

Мальчишки расхохотались, а Кононов исподлобья взглянул на Бычкова и, не скрывая злобы, сказал:

— Хитрован ты, дядя Витя!

— На том стоим, — подмигнул ему Бычков. — Какой у тебя привод по счету?

— Если сегодняшний считать — пятый, — хмуро ответил Кононов.

— А почему же его не считать? — удивился Бычков.

— Не на деле прихватили, — пожал плечами Кононов.

— Прихватим и на деле, — заверил его Бычков.

— Наше дело — воровать, ваше — ловить, — нагловато заявил Кононов. — Кто лучше спляшет! В детколонию отправлять будете?

— Куда же еще? — сокрушенно вздохнул Бычков. — Сбежишь?

— Сбегу, — кивнул Кононов. — Чего я там не видел!

— Учиться, значит, не хочешь? — хмурился Бычков.

— Ученый! — усмехнулся Кононов.