Орфей спускается в ад

Слышно, как немцы поют маршевую песню «Хорст Вессель». Вскоре они появляются, словно ожившая картина Рубенса, почти голые и розово-бронзовые от солнца. Женщины обвешаны гирляндами из бледно-зеленых водорослей, похожий на тенора из мюнхенской оперы молодой муж трубит в огромную раковину. Его тесть, владелец танкового завода, несет в руках портативный приемник, продолжающий транслировать достигший апогея репортаж о битве за Британию.

Хильда (скача на резиновой лошадке). Н-но, лошадка, н-но!

Герр Фаренкопф (восторженно). Лондон горит, весь его центр в огне! (Вольфганг крутит сальто и запрыгивает на веранду, делает несколько шагов на руках и с громким воплем плюхается на пол. Максин громко смеется вместе с немцами.) Пива, пива, пива!

Фрау Фаренкопф. Сегодня вечером шампанского!

Восторженная возня с лошадкой и крики продолжаются, пока немцы, подпрыгивая, не скрываются за углом веранды. Шеннон выходит на крыльцо. Максин перестает смеяться с некоей грустью и досадой.

Шеннон. Максин, милая, ты что, хочешь превратить свою гостиницу в мексиканский Берхтесгаден?

Максин. Было же сказано – смой песок. (Уходит за угол на крики требующих пива немцев.)

Ханна. Мистер Шеннон, вы случайно не знаете, что представляет собой заведение под названием «Каза де Хеспедес»? (Шеннон смотрит на нее несколько туповатым взглядом.) Мы, м-м-м, думаем завтра туда перебраться. Вы его, м-м-м, нам порекомендуете?

Шеннон. Порекомендую вместе с калькуттской черной ямой и сибирскими соляными рудниками.

Ханна (задумчиво кивая). Я предполагала нечто в этом роде. Мистер Шеннон, а как вы думаете, в вашей группе кто-нибудь заинтересуется моими акварелями? Или быстрыми портретами?

Шеннон. Сомневаюсь, что они достаточно банальны, чтобы мои дамочки ими заинтересовались. О, тень Цезаря Великого!..

Это восклицание вызвано тем, что кто-то визгливо его зовет. Сзади, из-за пристройки появляется Шарлотта и, словно юная Медея, бросается к веранде. Шеннон ныряет к себе в номер, так быстро захлопнув дверь, что в нее попадает угол москитной сетки и кокетливо свисает наружу. Шарлотта влетает на веранду.

Шарлотта. Ларри!

Ханна. Вы кого-нибудь ищете, дорогая?

Шарлотта. Да, руководителя нашей группы Ларри Шеннона.

Ханна. А, мистера Шеннона. По-моему, он ушел на пляж.

Шарлотта. Я только что видела, как он поднимался с пляжа. (Она в напряжении и дрожит. Ее глаза бегают туда-сюда по веранде.)

Ханна. А… ну да… Однако…

Шарлотта. Ларри! Ларри! (От ее криков принимаются галдеть тропические птицы.)

Ханна. Дорогая, ему что-нибудь передать?

Шарлотта. Нет. Буду здесь стоять, пока он не выйдет, где бы ни прятался.

Ханна. Может, присядете, дорогая? Я художница. Разбирала папку с акварелями и портретами, и поглядите, что я там нашла. (Достает рисунок и поднимает вверх.)

Шеннон (из своего номера). О господи!

Шарлотта (бросаясь к его номеру). Ларри, впустите меня!

Она колотит в дверь, когда из-за угла веранды появляется герр Фаренкопф с приемником в руках. Он возбужденно таращит глаза, слушая передачу на немецком.

Ханна. Guten Abend[12].