Орфей спускается в ад

Во время сцен, происходящих днем, небо должно быть чистым и ослепительно голубым, как небо Италии, которое превосходно изображено на религиозных холстах эпохи Возрождения.

Костюмы актеров должны быть подобраны таким образом, чтобы они составляли цветовой контраст ослепительной голубизне неба. (Многокрасочные гаммы и вообще все визуальные эффекты чрезвычайно важны в спектакле.)

В ночных сценах на небе ясно видны созвездия Орион, Большая Медведица и Плеяды, над ними, по верхнему краю циклорамы распространяется волшебное сияние Млечного пути и иногда – проплывающее мимо облако.

О небе – хватит. Спускаемся на землю.

Переходим к сценам в интерьерах. Их две: одна происходит в гостиной дома священника, другая – в доме Бьюкененов, который стоит рядом. Архитектура обоих домов условна. Это американская готика времен королевы Виктории. Слегка намеченные двери и окна выдержаны в стиле той же эпохи. Оконные и дверные рамы обвиты плющом с изумрудными и янтарными листьями.

В гостиной священника за диваном виден фрагмент стены, на ней – романтический пейзаж в золоченой раме. В кабинете доктора тоже различим фрагмент стены, на которой повешена анатомическая карта. Очень многозначительны фрагменты стен в картине Кирико «Разговор среди руин».

Мы поговорим об интерьерных сценах подробнее, когда по ходу пьесы дойдем до них.

Перехожу к главной декорации, изображающей площадку в городском парке. Площадка выдвинута поближе к авансцене и на ней на некотором возвышении стоит каменная фигура ангела, грациозно наклонившегося вперед. Крылья у ангела воздеты к небу, а ладони опущенных рук образуют чашечку, из которой бьет струйка воды. Это питьевой фонтан для посетителей парка.

Фигура ангела возникает на заднем плане всех интерьерных сцен. Ангел, словно бы задумавшийся над ходом времени, символизирует Вечность.

Площадка с ангелом должна быть приподнята над двумя интерьерами и составлять с ними единую картину, а не три отдельных фрагмента.

Впрочем, постановщик не обязан в точности следовать моим соображениям.

Есть еще одна небольшая декорация на свежем воздухе. Это беседка в парке. Я опишу ее подробнее, когда подойдем к соответствующему месту в пьесе.

Необходимо сделать все возможное, чтобы одна сцена без перерыва перетекала в другую, то есть обеспечить главное течение действия. Другие переходные моменты следует осуществлять сменой освещения. Занавес используется только для антракта.

И последнее – о музыке. Основная мелодия должна повторяться снова и снова. Моменты повтора отмечены в ремарках.

Рим

Март 1948 года

Часть первая Лето

Пролог

Площадка в парке, на которой стоит ангел с питьевым фонтанчиком. Ранние майские сумерки. Первые годы двадцатого столетия.

На сцене появляется Альма. На ней детская матроска, в косички вплетены ленточки. Хотя ей всего десять лет, держится она, как взрослая. В ней угадывается тонкая одухотворенная целомудренная натура, что отличает ее от других девочек ее возраста. У нее привычка складывать ладони чашечкой, как это делают, когда во время Святого причастия принимают от священника просфору. Она сохранит эту привычку на всю жизнь. Так она и стоит перед ангелом, сложив руки, потом наклоняется к фонтанчику попить воды.

Входит Джон, ее одноклассник. Из трубочки во рту он стреляет в спину Альме горошиной. Та испуганно вскрикивает и оборачивается. Джон смеется.

Джон. Приветик, поповна! (Приближается к ней.) А я как раз искал тебя.

Альма. Правда?.. А зачем?

Джон. Это ты положила платки мне на парту? (Альма робко улыбается.) Чего молчишь?

Альма. Да, я. Я положила коробочку с носовыми платками.

Джон. Я так и думал. И зачем ты это сделала, мисс Недотрога? Хотела посмеяться надо мной?

Альма. Нет, что ты?!

Джон. Тогда зачем?

Альма. Ты простудился, и у тебя всю неделю текло из носа. Ты плохо выглядел.

Джон. Не нравится, как я выгляжу, не смотри.

Альма. Мне нравится, как ты выглядишь.

Джон (подходит к ней ближе). Поэтому и смотришь на меня всю дорогу?

Альма. Ничего я не смотрю!