Оракул выбирает королеву

— Подержите? — он протянул ей банку.

Леона молча ее взяла и даже спрятала под полу куртки.

Администратором за стойкой оказался тощий и длинный тип. Черные волосы торчали клочками вокруг внушительной плеши, и точно также смешно торчали кустистые брови. В прочем же он был идеален: белоснежная рубашка, жилетка. И даже руки, лежащие поверх гостиничной книги, оказались чистыми с коротко постриженными ногтями.

— Свободные номера есть?

Администратор смерил Армана цепким взглядом, затем — Леону. То, что он смотрел на Леону чуть дольше, чем следовало бы, Арману не понравилось.

— Только люкс остался, — он говорил вкрадчиво, словно прощупывал платежеспособность поздних посетителей. Впрочем, наверняка так и было.

— У меня осталось три королевских кроны, — без обиняков заявил Арман, — две за номер, третья за хороший ужин.

— На сколько думаете здесь остановиться?

— На ночь. Завтра отправимся дальше.

— Ужин в номер желаете? — администратор извлек откуда-то маленький листок и принялся на нем черкать, отмечая нужное.

— Разумеется. В номере ванная есть?

— Ну конечно. У нас уважаемое заведение. Все есть для вашего наилучшего отдыха, — с придыханием закончил мужчина, пододвигая к Арману пухлую книгу, — извольте записать ваше имя.

Арман вписал супругов Файервэй, принял тяжелый латунный ключ и, напутствуемый "по лестнице налево, вторая дверь", последовал в снятый номер.

Комната, за ночь в которой пришлось отдать два золотых, оказалась маленькой и душной. По стенам, на латунных цепочках, были развешаны фонарики — такие же, как у Леоны. Почти сразу у входной двери была еще маленькая дверь, Арман первым делом сунулся туда. Оказалось — крошечная ванная комната, с ванной такого размера, где можно было только сидеть, скрючившись и поливать себя из ковшика, который также прилагался. Чистые полотенца висели на крючках, ввинченных в стену.

Леона тем временем прошла в комнату. Арман догнал ее как раз в тот момент, когда льесса расширившимися от ужаса глазами взирала на большую двуспальную кровать. Поскольку номер все-таки был люкс, кровать была завалена пирамидами подушек, а кованое изголовье повязано кисейными лентами.

— Не беспокойтесь, я могу и на полу лечь, — поспешил предупредить Арман.

Леона вздохнула и покачала головой.

— Вы… это необязательно. Тут места хватит.

— Как скажете, — он не стал настаивать, в конце концов, спать в кровати куда удобнее, чем на полу.

Леона протянула ему банку с плантосами и, запинаясь, пробормотала:

— Можно я…

— Разумеется.

И она бесшумно ускользнула в ванную, заперлась там, и через несколько минут Арман услышал шум льющейся воды. Он огляделся еще раз: помимо кровати, в номере класса "люкс" был еще и письменный стол, и даже стул. А на столе лежали ровно нарезанные листы бумаги.

"Вот вас-то мне и надо", — решил он.

Разулся, с наслаждением прошелся по теплому дощатому полу, затем взял плантосов и уселся за стол. Арман приготовил две бумажных полоски, подумал немного и написал. На первой — "Продолжайте подготовку Оракула. Скоро буду", на второй — "Отправь вместе с плантосом модификаторы для порталов". Достав из банки первого плантоса, Арман привязал к нему записку, которую должен был получить Меркл, заложил в примитивное сознание шмелика ориентир на Смотрителя Оракула и собственную привязку, потом приоткрыл окно — и шмелик, громко жужжа, исчез во мраке. То же Арман проделал со второй запиской, адресовав ее своему секретарю. Конечно, много модификаторов шмелик не утащит, но парочки вполне хватит, чтобы побыть магом-портальщиком и перенестись во дворец за несколько минут, минуя возможные опасности.

"А потом, когда все уляжется, я спокойно вызнаю, кто на меня охотился", — решил Арман.

Он плотно прикрыл окно и обернулся, чтобы застать Леону, крадущуюся к кровати. Одежды на ней не было, маркиза Риквейл завернулась в большое полотенце, оно едва доставало до колен, позволяя беспрепятственно любоваться точеными ногами и изящными щиколотками. Ну и еще, в свете фонариков было видно, что капельки воды блестят на ее плечах, на груди, едва прикрытой все тем же полотенцем. Арман замер, взгляд помимо воли так и прилип к ложбинке межу грудей, со сверкающими капельками. Затем, выдохнув, посмотрел в лицо Леоне: она покраснела и тоже уставилась на него как кролик на удава.

— Я… одежду… развесила сушиться… — пролепетала жалко, прижимая руки к груди.

Арман мысленно обозвал себя идиотом и торопливо отвернулся, уставившись на занавески. Ну конечно. Ее рубашка была в крови, и она ее прополоскала, чтобы завтра надеть уже чистую. А он, вместо того, чтобы сразу отвернуться, еще стоял и пялился на нее, как будто никогда в жизни женщин не видел…

И тут же поправил себя: таких хороших, бесхитростных и душевно щедрых, наверное, не видел.

Вдох-выдох. Так, льесс Линто, вы ничего не видели. А если что и видели, то это не для вас уж точно.

Спросил тихо:

— Вы уже под одеялом?

— Да, — прозвучало вместе со всхлипом.

— Я должен был вам купить новую одежду. Не подумал, извините.

— Ничего. Я постирала рубашку и штаны, — смущенно пискнула Леона, — простите, что в таком виде…