Опасный менуэт

Последующие дни и годы жизни наших замечательных главных героев.

Всем известно, что Петр I прорубил окно в Европу и принудил дворянских сынков и даже девиц отправляться за знаниями на Запад. Отцы прикидывались больными, чтобы не остаться без сыновей, юноши упрямились, а девицы даже плакали: ну-ка остаться без отца и матери на чужбине, среди чужих людей! Добавим, однако, что не первым открывателем Европы был Петр I, а еще за 200 лет до него первым был царь Иван Ш. Он и сам бывал не раз в Европе. А обращаясь к новгородцам на вече, которые соперничали с Москвой как с будущей столицей, Иван склонял их объединиться, не противиться Московии. Петр понимал, что патриархальная Русь отстает от Европы, вот почему он сделал мощный рывок навстречу просвещенному Западу. Дворянские дети учились в Европе математике, физике, астрономии и т. д. В книге "Учение с приключениями…" нашли отражение некоторые моменты этой истории. Однако учиться в Европу поехал не дворянский сын, а простой дворовый по имени Михайло — сирота, который получил рекомендательное письмо от своего покровителя и отправился в Париж к французской художнице Виже-Лебрен.

МАРИЯ-ЛУИЗА

Элизабет Виже-Лебрен родилась в 1755 году, скончалась в 1842-м. Была известной портретисткой своего времени и создала множество портретов Марии-Антуанетты и всей королевской семьи. Она пользовалась покровительством аристократов. Во время французской революции ее дом был отмечен черной меткой, и она вынуждена была покинуть Францию и шесть лет, с 1793 по 1801 год, прожила в России, где написала 48 портретов.

В России она тоже сдружилась с аристократами и просвещенными людьми того времени. А во время зимней поездки в Москву любовалась видом с Воробьевых гор, великим множеством церквей, их золотых куполов, и оставила восторженные отзывы в письмах.

В свои путешествия Элизабет брала свою дочь Жюли, а в России она выдала ее замуж за иностранного посланника, несмотря на сопротивление дочери. Неудивительно, что через некоторое время супруги разошлись. В Петербурге Жюли сдружилась со своим русским учеником, по имени Мишель. Но и дружбой их отношения не назовешь, пожалуй, она была влюблена. Ей нравилось общение с ним, его рассказы об Урале и Сибири. Через некоторое время мать сосватала свою дочь за другого человека, но разногласия матери и дочери не утихли, они слишком различались своими характерами. От своего второго мужа Жюли тоже ушла.

Все же были различия в устремлениях двух этих женщин, об этом же говорит и такой факт. Элизабет была настолько целеустремленной в своем призвании художницы, что, когда акушерка сообщила ей, что пришло время рожать, Элизабет ответствовала: "Какие могут быть роды, я еще не закончила портрет господина N.N.".

Жюли искала счастья в любви, однако оказалась несчастлива в семейной жизни; кроме того, ей крайне не повезло со здоровьем. Уже в России она заболела воспалением легким, и мало того, последний приступ пневмонии оказался смертельным. Бедной Жюли не было и 40 лет, когда она скончалась. В это время Виже-Лебрен находилась в Лондоне и писала портрет одной из аристократок. Сама же знаменитая портретистка дожила почти до 100 лет.

Как завершалась судьба французской художницы?

Более восьми лет прожила Виже-Лебрен в России, а в конце долгой своей жизни написала не один том воспоминаний, причем большую их часть составили воспоминания о России. Уезжала она из Европы в бурные дни, заливаясь слезами. В Петербурге перед ее глазами всегда находились портреты казненных Людовика XVI и Марии-Антуанетты.

До конца своих дней оставалась преданной роялисткой. Однако эмиграцию переносила без страданий, при ее легком характере она еще в юности обзавелась друзьями в европейских столицах. В России ее принимали старые знакомцы: Строгановы, Голицыны, Барятинская, Долгорукие…

Знаменитую художницу в России принимали с распростертыми объятиями. Вот как она вспоминала: "Не могу описать заботливость и сердечное расположение, с какими принимают в этой стране иностранца, особенно если он обладает дарованиями. Оно доходило до такой степени, что каждый иностранец не имел никакой нужды ходить к рестораторам.

Подобное гостеприимство сохранилось в глубине России, там, куца не проникла еще современная цивилизация…"

Виже-Лебрен завела себе в Петербурге русского помощника Петрушу. Да и как художнице обойтись без молодого мужчины. Кто будет носить рамы, подрамники, холсты? Да и просто гулять по островам, возле Парголова озера? Приведем еще несколько отрывков из ее воспоминаний: "Одна, лишь в сопровождении моего славного русского слуги, я очень часто ездила к Парголову озеру принимать, как я это называла, воздушные ванны… Совершая иногда прогулки по воде, мы замечали купавшихся вместе женщин и мужчин. Издалека мы также видели ехавших верхом нагих юношей, которые таким образом собирались купать своих коней… Никто не помышлял о худом, так как русский народ по природе простодушен".