Огненный шар

— Это нам знак, — сказал Ник. — Кто-то о нас помнит. Этот шар, вспомните, тогда нас осветил, и мы будто с небес свалились. Жан чуть не утонул.

— Чуть — не считается, — сказал смущенный Жан. — Еще бы, с такой высоты да в море башкой вниз. Я даже воздуха не успел набрать — смотрю, уже рыбы плавают кругом. Тут не только утонешь…

— Давайте без подробностей, — сказала Ин. — А мы ведь были тогда еще и невидимыми. Видели только себя, а нас никто. — Пашка, ты нас сейчас видишь?

— Вижу.

— Значит, все в порядке, — успокоилась Ин. — А скажи мне, как ты не побоялся со мной, невидимкой, общаться?

— Я же тебе об этом уже говорил: подумал, что ты мой ангел-хранитель. А они ведь невидимые.

— Ангелов-хранителей не трахают, — шепнул Жан на ухо Нику и получил щелчок в лоб.

— А сам-то, будучи невидимкой, тоже, поди, согрешил, — заметил Ник.

— Зато в таком состоянии по царским домам не шатался, как некоторые.

— Короче, мы все грешные, — сделал заключение Ник. — Помню, как меня чуть государь на кол за это не посадил. Такое желание я точно видел в его глазах.

— Представляю, болтался бы на палке, — смеялся Жан. — Мы тебя оттуда и снять бы не смогли. Так бы и сидел до сих пор.

— Ну, ладно, поболтали и хватит. Не забывайте, воевать пришли, а не лясы точить, — прекратил дискуссию Ник. — Самое главное еще впереди. Ты, Жан, видел себя в зеркало? Чумазый, как пушка…

— Ну, зеркала у меня нет, а про тебя говорить я не стану. Останемся живы, посмеемся вместе.

Через некоторое время засуетились командиры: стали поднимать якоря и паруса, развернули корабли в сторону противника и пошли на сближение.

Встревоженный взгляд Ин Павел уловил сразу и, подбежав к ней, взял ее за плечи, сказал:

— Уходи с палубы в трюмы, сейчас здесь будет жарко.

Только он это сказал, как первый снаряд противника со свистом плюхнулся в воду, где-то уже совсем рядом.

— Береги себя, — напоследок шепнула Ин.

— Уходи. Тебе здесь делать нечего.

Через мгновение он видел ее на другом конце палубы и понял, что его предупреждения бесполезны. Он еще раз оглянулся в ее сторону и принялся заряжать орудие. Руки у него затряслись, он плохо контролировал себя, но вскоре сосредоточился, наблюдая, как хладнокровно Ник выполняет свои обязанности. Жана он не видел: всю палубу заволокло дымом от стреляющих орудий.

— Огонь! — кричали командиры.

Вдруг первый снаряд попал в корму корабля и качнул его так, что Ник еле устоял на ногах. Он вцепился в поручни, что были вдоль борта, и зажмурил глаза от едкого дыма.

— Заряжай! — кричал старший орудия.

Ему на помощь кинулось сразу два моряка. Неожиданно свистнула пуля, и у его ног упал один из солдат. У Ника замерло сердце. Он никогда не видел убитого наповал человека, да и где было это увидеть в его мирной и короткой жизни. Ник на мгновение остолбенел, но снова услышал голос старшего по орудию и, перепрыгнув окровавленное тело, подбежал к пушке, случайно коснувшись ее рукой. Она оказалась такой горячей, что Ник сразу отдернул руку, почувствовав, как она чуть не прилипла к стволу.

— Заряжай! — звучал приказ. — Давай ядра, давай порох!

Ник больше не видел ни Жана, ни Павла. Перед ним была только его команда.

Снова просвистели несколько пуль у самой головы. Ник на мгновение остановился, обдумывая ситуацию, услышал где-то рядом голос Жана. Тот что-то просто орал, требуя его допустить к наводчику.

Ник протер глаза от едкого дыма, наконец увидел своего друга, который уже стоял у края борта и палил из мушкета и ружья по противнику.

— Иди, подавай снаряды, — кричал старший расчета. — Еще одного нашего убили, помогай!

Жан бросился к орудию.

— Подвинься, дядя, — сказал он, отталкивая наводчика в сторону. — Дай-ка я пальну по этому корыту. Я уж точно не промажу.

Наводчик, разочарованный своими результатами стрельбы, послушно отошел в сторону.

— Давай снаряд, впихивай в дуло… сейчас ему борт проломлю. Я же говорил, что в тире у меня все получается: из десяти девять выбивал! — Потом добавил: — Правда, в третьем классе это было…

Жан медленно стал разворачивать тяжелую пушку в сторону баркаса и уже не слушал, что ему в ухо кричал старший орудия.

— Слушай ты, косоглазое отродье, заткнись! Стреляешь в воздух, как предатель. Все государю доложу, — взбесился Жан.

— Так волны же, дурень! Попробуй, попади, — оправдывался моряк.

— Смотри, дядя! — Жан навел орудие. — Давай запал! Огонь!

Снаряд точно попал в борт баркаса, но не того, в который метил Жан, а в стоящий рядом, проделав ему огромную дыру.

Жан от удивления даже встал в полный рост.

— Пушки кривые государю подсовывают, — пробормотал он. — Только из-за угла стрелять. Кто же там ему их отливает? — Жан напряг память, вспоминая уроки истории. — Ах, Демидов! Вот скотина! Деньги фальшивые штампует, пушки кривые лепит… Скоро ядра квадратные начнет шлепать… Доложу государю непременно.

— Ты что там бормочешь, наводи! — кричал старший расчета. — Еще так сможешь?

Жан посмотрел на судно, в которое метил.