Огнем и мечом

– Зайди ко мне еще раз вечером, – напомнила я напоследок Иолли, и она, быстренько поклонившись, убежала, забрав мое нижнее платье с собой.

Заплетя волосы в косу, я перевязала ее лентой и вышла в коридор. Сидеть в комнате не хотелось, во мне медленно, но верно закипала жажда кипучей деятельности. Замок этой жажде соответствовал чуть более чем полностью, гудя, как разворошенное осиное гнездо.

При выходе меня сразу взяли «в конвой» приставленные к моим покоям храмовники, чьих имен я, к своему стыду, не знала.

Зато они отлично знали, где здесь кухня, проведя меня, испытывающую жуткую жажду после вина, кратчайшим путем.

Мое появление там вызвало еще больший паралич, чем в свое время на королевской кухне. Налитое по моей просьбе молоко сначала продегустировал один из сопровождающих меня мужчин, после чего я с удовольствием осушила два стакана.

Тут меня и поймал Мило.

Бросившийся ко мне целитель выглядел так, словно его самого недавно пытались задушить – бледный, всклокоченный, бело-красные одежды растрепаны, взгляд загнанного зверька.

– Живая, слава Светозарной!

Ну, допустим, Ее заслуги в этом нет, ну да ладно.

Мило схватил меня за руку, я почувствовала, как он моментально «просканировал» меня, пытаясь найти все повреждения серьезнее царапины, потом, чуть успокоившись, глубоко вздохнул, отходя на полшага.

– Я и подумать не мог…

– Никто не мог подумать, что граф окажется предателем и трусом, Мило. Но я в полном порядке, моему целителю совершенно незачем переживать, – прервала я паренька, и тот понятливо замолк, кивая после каждого моего слова.

– Генрих осматривает подземелья, я встретил его у самого входа. Он мне и рассказал… – Мило нервно взъерошил волосы, будто бы вспоминая, что хотел сказать. – А! Генрих сказал, что, может быть, вы сразу захотите присоединиться, если самочувствие позволяет. Они сейчас, наверное, только начали разбивать стену.

– Мое самочувствие еще как позволяет. – Я оживилась и уже сама вцепилась в локоть Мило. – Веди. Посмотрим, какие секреты Стефан замуровал под замком.

До расположенной под замком тюрьмы мы практически бежали. Чувствуя небывалое возбуждение, я летела вперед, ориентируясь на подсказки Мило, руку которого так и не отпустила, но уже у самой тюрьмы, чуть не кувыркнувшись вниз по стертым от времени каменным ступеням, вынужденно замедлила шаг.

Звук ударов кирки по камню было слышно уже тут. Идущий чуть впереди храмовник прижал ладонь к сердцу, так внезапно остановившись, что я чуть не влетела носом в его спину, но уже через мгновение сделал шаг в темноту, держа над ладонью небольшой шарик света.

Перейдя на второе зрение, я с интересом глянула на светлячка, который теперь больше напоминал одуванчик благодаря тонкой ножке из Ато, идущей от руки храмовника вверх, и коротким тонким ворсинкам вокруг «головы», которые едва заметно рассеивали вокруг Ато.

Впрочем, магический светлячок был тут же забыт, стоило мне только повернуть голову вправо, туда, где, по моим прикидкам, сейчас находился Генрих и другие ломавшие стену храмовники.

– Не заходите туда! Стойте на месте! Ничего не делайте! – Я рванула в ту сторону, чуть не встретившись лбом с каменным углом, который вторым зрением был совершенно не виден, благо все тот же храмовник со светлячком успел схватить меня за плечо. Чертыхнувшись, я вернула себе способность нормально видеть и снова бросилась дальше по коридору.

Генрих и его подчиненные весьма дисциплинированно замерли возле пролома в стене, настороженно вглядываясь в темноту за ним.

– Мило, идешь за мной. Остальные остаются здесь… Ты можешь зажечь? – Последнее я сказала уже целителю, махнув рукой в сторону висящего над ладонью светлячка. Парень кивнул, и, как только над его рукой загорелся такой же шарик света, я полезла в провал, прихватив с собой кайло одного из храмовников.

Замурованная часть темницы была совсем небольшой и ничем не отличалась от той, что была по ту сторону стены. Те же клетки, та же гниющая солома на полу. Ужасная сырость и крысы, с возмущенным писком разбежавшиеся во все стороны при нашем появлении.

– Пресветлая дева! – охнул Мило, поняв, почему я позвала его с собой. В первой же клетке, закрытой намертво с помощью пропущенной через два ушка короткой склепанной цепи, лежала девушка. Она была еще живой, но, видимо, без сознания, а на ее ногах и руках виднелись следы от крысиных укусов.

А вот и пропавшая дочь барона. Какую еще девушку мог так старательно прятать от меня графеныш?

Не сговариваясь, мы с целителем в четыре руки засунули зуб кайла в одно из звеньев и, вцепившись в рукоять, на счет раз-два начали дергать на себя, постепенно размыкая его.

Когда звено поддалось, Мило тут же бросился внутрь клетки, проверяя состояние пленницы, и я увидела, как его руки начали распространять едва заметное сияние.

Оставив Мило, я подошла ко второй клетке, точно зная, кого увижу. Спутать это Ато с чьим-то еще мне было весьма тяжело.

Иршад Ат’Фаюм слабо улыбнулся мне, даже не пытаясь встать или хотя бы сесть ровно, так и оставшись в полулежачей позе, привалившись спиной к стене.