Один

06 февраля 2018 года (советское экзистенциальное кино)

Добрый вечер, дорогие друзья. Мы сегодня встречаемся во вторник в порядке исключения. Это вовсе не значит, что я перехожу на это время навеки, но просто ровно в это время в четверг, когда у нас должна с вами быть программа, я буду в воздухе. Лететь я буду в Штаты на небольшую такую конференцию в одном американском университете, калифорнийском. Там она посвящена проблемам американской идентификации — как Америку воспринимают в разных странах. Вот от России еду туда я. Это приятно, лестно. Я попытаюсь им коротенький доклад на эту тему изобразить.

Поскольку я предпочитаю при любых возможностях прямой эфир, живой разговор, то мне показалось разумным переставиться на вторник. Проблема в том, что я не совсем могу объяснить природу вот этого ощущения, которое возникает в живом родимом разговоре. Не зря эфир называют главным наркотиком. Когда-то Алексей Каплер, вспоминая о своем опыте работы в «Кинопанораме» (он был ее первым ведущим), он писал, что когда-нибудь, наверное, откроют этот особый вид связи, который возникает между ведущим и аудиторией в прямом эфире. Какую-то волну тепла ответную он всегда чувствовал. Поэтому, конечно, выходить в записи — это всегда танец на протезах. Но я со своей стороны обещаю вам, что ближайшие два «Одина» пройдут в записи… ну, не в записи, а перешлю я из Штатов их, как и обычно делаю, а потом уже через две недели я ворочусь, и мы продолжим в прежнем режиме наши увлекательные игры.

Если кто-то из американских слушателей хочет послушать лекции и поэтические вечера, которые будут в ближайшее время, то маршрут у меня после Ирвайна: Лос-Анджелес, затем Портленд, любимый мой город на свете, так получилось (во всяком случае, любимый в Штатах), потом Бостон, Коннектикут, на этот раз без залета в Чикаго, Кливленд и Нью-Йорк. Вот так будет выглядеть этот маршрут. Лекций я читаю шесть штук разных. Не очень, так сказать, помню, где какие. Но welcome все по обе стороны континента.

Что касается лекции, то довольно много заявок на этот раз. Во-первых, я обещал Моэма. Во-вторых, три человека, не сговариваясь, просят Берггольц. И в-третьих, несколько человек, тоже не сговариваясь, просят повторить на «Эхе» лекцию «Русское экзистенциальное кино семидесятых годов», потому что она выкладываться в Сеть не будет. Мне как бы одинаково нравятся все три варианта. И вот какой из них победит в вашем голосовании (еще одно преимущество прямого эфира), та и будет прочитана. [email protected], как всегда, адрес. Так что обращайтесь.

«Как вы относитесь к творчеству Виктора Ардова? Что посоветуете почитать?»

Ну, мне представляется, что Михаил Ардов, его сын, — более одаренный писатель, более одаренный юморист и сатирик, хотя пишет он в основном о архи-, прото— и просто иерейской жизни, как он сам формулирует. Но, мне кажется, его юмор гораздо более гротескный, что ли. Ну, он большее себе может позволить. Понимаете, Ардов-то всю жизнь прожил в обстановке полумолчания. Он был прелестный человек, один из самых очаровательных людей, которые окружали Ахматову. Из всех его острот мне больше всего нравится, когда они с женой, в очередной раз пригласив Ахматову к себе на Ордынку, приглашают ее вечером в театр, а она говорит: «Ну, я лучше посижу и поработаю». И, уходя в театр, Ардов говорит: «Словарь рифм на второй полке слева». Вот это прелестно!

Что касается его текстов. Из того, что он написал, мне больше всего нравятся собственно его воспоминания об Ахматовой. Они печатались в «Дне поэзии» — частично в 82-м году, частично еще где-то, сейчас уже трудно вспомнить. Это был такой ежегодный поэтический альманах, где были в том числе и очень ценные архивные публикации. Во всяком случае, один из лучших выпусков 82-го года, который мне помнится просто как кладезь, там были фрагменты мемуаров Ардова об Ахматовой. А в остальном, конечно, «Легендарная Ордынка» Михаила Ардова содержит тоже уникальные вещи и мне кажется самой, наверное, симпатичной мемуарной книгой об Ахматовой.

«Часто вспоминаю сцену из романа Алданова «Самоубийство», где молодой Муссолини публично проклинает Бога. Эта инфантильная выходка якобы доказывала бессилие Создателя: Он не наказал хулителя. Но все помнят итог жизни Муссолини. Алданов намекает на это?»