Один

Так что все-таки гений. Другое дело, что он себя считал в душе поэтом не хуже. Ну, найдите мне поэта, который бы себя в душе считал хуже.

«Спасибо за «ЖД»».

Спасибо и вам. Другой пишет, что в «ЖД» хороша только сатира, а все остальное — нет. А мне как раз в «ЖД» нравится не сатира, а мне в «ЖД» нравится как раз вольный полет фантазии, вот эти все описания деревни Жадруново, любовная история Волохова с Женькой, вот какие-то такие вещи.

«Какое ваше любимое стихотворение Блока?»

Ну, ребята, любимое стихотворение Блока — это трудно, потому что я Блока знаю наизусть очень много. Было время, когда я мог продолжить его книгу практически с любого места. Ну, знаете, самое простое сказать, что «Ты помнишь? В нашей бухте сонной…». Но — нет. Хотя, конечно, лучше его, наверное, нет ничего. Ну, я мог бы прочесть и «За городом вырос пустынный квартал» («Поэты»), а мог бы прочесть:

Опять с вековою тоскою

Пригнулись к земле ковыли.

Опять за туманной рекою

Ты кличешь меня издали…

Умчались, пропали без вести

Степных кобылиц табуны,

Развязаны дикие страсти

Под игом ущербной луны.

И я с вековою тоскою,

Как волк под ущербной луной,

Не знаю, что делать с собою,

Куда мне лететь за тобой!

Но я, наверное, прочту, знаете, то, что я люблю действительно больше всего, то, что сейчас больше всего соответствует моему состоянию.

Я не предал белое знамя,

Окруженный криком врагов,

Ты прошла ночными путями,

Мы с тобой — одни у валов.

Да, ночные пути, роковые,

Развели нас и вновь свели,

И опять мы к тебе, Россия,

Добрели из чужой земли.

Крест и насыпь могилы братской,

Вот где ты теперь, тишина!

Лишь щемящей песни солдатской

Издали несется волна.

А вокруг — все пусто и немо,

В смертном сне — враги и друзья.

И горит звезда Вифлеема

Так светло, как любовь моя.

Вот это то, что я сейчас чувствую. Понимаете? Вот это — и «Я не предал белое знамя», и «В смертном сне — враги и друзья» — вот это просто мой сейчас, так сказать, голос, если бы я мог так сказать.

Да и вообще лучше Блока нет поэта. Блок — единственный, кто все понимал, ничего не знал, но все понимал. И настолько я мечтал всегда сделать фильм по блоковским стихам, знаете, как в свое время Параджанов сделал любимую картину из всего, что он сделал, «Цвет граната», вот такой вольный полет ассоциаций под стихи Саят-Новы. Когда-то Валерий Попов назвал это лучшим фильмом шестидесятых. Я с ним согласен (ну, если не считать «Андрея Рублева»), но тем не менее я страстно мечтал сделать такую картину про Блока с кусками его дневников и со стихами.

Некоторые стихи Блока я люблю до такой степени… Ну, понимаете, вот «Королевна», да? Совершенно магическое стихотворение, из которого, кстати, сделала в огромной степени мандельштамовская «Турчанка». Она сделана из гумилевского стихотворения «Как много там, в глухих проливах, лежит любовников иных». Конечно, прямая там аллюзия на это. Вот к вопросу о клавиатуре ассоциативной. Но размер «Турчанки» и, если угодно, так сказать, семантика размера «Турчанки» — это пришло из «Королевны»:

А вдали, вдали, в пустом просторе,

На другом краю земли

Ходят тучи да алеют зори,

Да летают журавли…

Можно ли сказать о русском пейзаже что-то лучшее? Господи, а «В густой траве пропадешь с головой…»? Вот вы меня завели, понимаете, на это — и я боюсь не остановиться.

Я матери как-то сказал, говорю: «Мне дети в школе говорят: «Львович, не надо комментариев, почитайте еще Блока». Значит ли это, что я плохой учитель?» Но мать на это совершенно серьезно сказала: «Блоку проиграть незазорно». Вот сколько я преподаю Блока, много лет, никогда мне не удавалось вызвать такой же интерес в детях своими комментариями, как его стихами. Все просят почитать еще. И вот сколько раз я говорил: «Давайте вот разберем «В густой траве пропадаешь с головой…» — и они говорят: «Давайте мы не будем его разбирать». Тут рефлексия все убьет. Это совершенно божественное стихотворение.

Как бывало, забудешь, что дни идут,

Как бывало, простишь, кто горд и зол.

И смотришь — тучи вдали встают,

И слушаешь песни далеких сел…