Обыкновенные девчонки (сборник)

– Не знаю… Ну вот я, например, говорю: «Вырасту – буду учительницей». А она: «Перестань глупости болтать!» – «Ну, тогда я буду библиотекарем». А мама: «Час от часу не легче». – «Ну, тогда – доктором…» А мама говорит: «Сама не понимаешь, чего хочешь. Трудная, неблагодарная работа». Что же, мне никем не быть, что ли?

Надежда Ивановна засмеялась и потрепала Стеллу по плечу:

– Зачем же «никем»? Много еще есть на свете разных профессий.

Стелла грустно покачала головой:

– Нет, мама непременно хочет, чтоб я артисткой была. А я нисколько, вот нисколечко не умею представлять. Какая же из меня артистка?..

Надежда Ивановна сочувственно посмотрела на эту красивую девочку в нарядном переднике, с большим бантом в подстриженных до плеч волосах.

– Вот что, Кузьминская, спроси у мамы, когда и где ей удобнее встретиться со мной. Я бы хотела с ней поговорить.

…Надежде Ивановне не пришлось долго ждать ответа. Стеллина мама явилась сама в тот же вечер, несмотря на сильный дождь.

– Чего вы хотите от моей девочки? – спросила она.

– Простите, а кто ваша девочка? – сказала Надежда Ивановна.

– Как это – кто? Стелла Кузьминская. Зачем вы меня вызвали?

– Право, я и не думала вызывать вас, – ответила Надежда Ивановна. – Я бы могла и сама прийти к вам. Я только хотела поговорить с вами, посоветоваться. Садитесь, пожалуйста.

Надежда Ивановна с удивлением смотрела на свою посетительницу. Она видела мать Стеллы Кузьминской в первый раз. На родительские собрания Кузьминские приходили редко. А если и бывал кто-нибудь, то не мать Стеллы, а отец. Его Надежда Ивановна помнила хорошо. Невысокий, плотный человек с бледным, красивым лицом. У Стеллы были такие же тонкие темные брови, как у него, такие же серо-синие глаза с густыми ресницами. Он, кажется, какой-то видный инженер, консультант по отоплению, что ли. На собрания он обычно приходит с опозданием и уходит раньше всех. Надежда Ивановна ждала, что и мать Стеллы будет тоже красивая, нарядная, как ее дочка, с таким же равнодушно-холодноватым лицом, как у ее мужа. Но она оказалась совсем не такая.

Это была высокая, очень худая женщина, просто и даже небрежно одетая. Надежда Ивановна почему-то заметила, что палец на ее перчатке разорван и волосы выбиваются из-под шляпы неровными, растрепанными прядями. Лицо у нее было суровое, с широкими скулами и твердым подбородком. Надежда Ивановна невольно вспомнила слова Стеллы: «Мама почему-то все сердится».

– На мою дочку еще никогда не жаловались, – нервно комкая перчатки, сказала Стеллина мама. – В чем дело? Что случилось?

– Ничего не случилось, – сказала Надежда Ивановна. – Стелла прекрасно учится и хорошо ведет себя. Меня тревожит другое.

– Что именно?

– Вот сейчас расскажу. Простите, я не знаю вашего имени и отчества.

– Антонина Степановна.

– Так вот, Антонина Степановна. Меня беспокоят не учебные дела вашей дочки, а ее отношения с подругами, ее положение в коллективе.

Антонина Степановна пожала плечами.

– «Положение в коллективе», – сказала она насмешливо. – Какое же это у нее положение? И какой это коллектив в четвертом классе?

– Самый настоящий. Со своими запросами, со своими требованиями, и, могу сказать, вполне серьезными.

– Интересно, – так же насмешливо сказала Антонина Степановна.

– Очень! – подхватила Надежда Ивановна, делая вид, что не замечает насмешки в голосе посетительницы. – И вот мне хотелось вам сказать, что девочки, к сожалению, относятся к Стелле не так, как она, в сущности, этого заслуживает.

– Завидуют, вероятно, – сказала Антонина Степановна.

– Чему? – удивилась старшая вожатая.

– Ну как это «чему»? Ведь не можете же вы не замечать, что Стелла выделяется на общем фоне?

Надежда Ивановна удивилась еще больше:

– Выделяется? Я бы этого не сказала. То есть, к сожалению, она несколько выделяется – своими манерами, своей привычкой держаться особняком. Девочки говорят, что она «воображает». Знаете это детское выражение? И посмеиваются над ней.

– Посмеиваются? Но как же вы, воспитатели, допускаете это?

– А почему и не допустить? Такая добродушная, дружеская шутка иной раз исправляет лучше выговора.

– Ах, вы полагаете, что моя Стелла заслуживает выговора? Это за круглые пятерки и хорошее поведение?

– Антонина Степановна, – сказала Надежда Ивановна мягко, пододвигаясь поближе. – Поймите меня! В классе, где учится Стелла, есть девочки с такими же прекрасными способностями, как и у нее. Она далеко не единственная отличница. И должна вам сказать, что никому, кроме Стеллы, пятерки не кружат голову. Остальные отличницы – дети как дети. Они дружат со всем классом, помогают отстающим подругам, успевают прекрасно работать в своем пионерском отряде. Почему же Стелла всегда стоит в стороне?

– Как это «в стороне»? – удивилась Антонина Степановна. – Вы же сами нагрузили ее не знаю как! Выбрали ее каким-то председателем, а девочка и так ужасно утомляется! У нее уроки музыки, английского, ритмика и пластика.

Надежда Ивановна покачала головой.