Обратный отсчёт

— Если я сейчас потеряю сознание, — медленно сказала Агата, — вы хотите, чтобы я не упала и не повредила что-нибудь.

— Всё верно. Прошу вас, сделайте, как я сказала.

Агата усмехнулась, стараясь скрыть неловкость. Нелепо всё выглядит. Она улеглась на одеяло — так, чтобы лежать было удобно. Вроде бы сейчас здравый смысл должен вопить во весь голос «Уйти от зеркала, не слушай её, закрой шкаф!» — но молчит. Агата проверила, что дотянется до зеркала.

— Что теперь? — спросила она.

— Видите мою ладонь? Дотянитесь и прикоснитесь. Да, прямо сквозь зеркало.

Агата протянула руку — вообще ничего не почувствовала, когда кончики пальцев, а потом и вся ладонь прошли сквозь зеркало. Точно, сплю, подумала она, и тут перед глазами всё померкло.

* * *

— Встать сможете? — услышала Агата, и поняла, что стоит на четвереньках, на той самой мостовой, а Вероника держит её за руку. — Всё прошло хорошо. Если у вас крепкие нервы, можете обернуться.

Агата, кивком поблагодарив за помощь, уселась — и оглянулась. Сумела ничем не выдать свои чувства — по ту сторону зеркала она сама, лежит на том самом одеяле. Похоже, спит — видно, что дышит.

— Что это? — спросила Агата, поднимаясь на ноги. Вроде бы одежда вся та же самая, те же предметы в карманах, включая пистолет. — Я сплю?

— Сложно объяснить. Человеку, верящему в чудеса, я бы сказала — да, спите. Вы верите в чудеса?

— По служебной необходимости, — усмехнулась Агата, не в силах отвести взгляда от «окна» в собственную квартиру — и от зрелища себя самой. — А есть рациональное объяснение?

— Если я скажу, что вы сейчас в другой Вселенной, с другими фундаментальными параметрами — поверите?

Агата несколько секунд смотрела в глаза Вероники. Та совершенно живая на вид — и ладонь её тёплая.

— Давайте пока остановимся на гипотезе сновидения. Что будет, когда я по ту сторону проснусь?

— Ваше сознание вернётся в физическое тело. Если переход останется открытым. — Вероника махнула рукой в сторону зеркала. Здесь оно стояло, прислонённое к стене дома. — Не беспокойтесь, он останется открытым как минимум полчаса, за этим проследят. Прогуляемся?

Они обе стояли в тупике — непонятно, кому понадобилось делать никуда не ведущую улицу — и дома необычные, каменные. Не кирпичные, не панельные. Стены слепые — ни окон, ни дверей. Непонятно, что это — где это.

— Если я что-нибудь возьму отсюда. — Агата наклонилась, подкрепляя слова действием, и подняла с мостовой камушек. — Что случится с ним, когда я проснусь там, у себя?

— Проверьте, — предложила Вероника с невозмутимым видом. Агата кивнула, и положила камушек в карман «мантии». — Я обещала вам встречу с теми людьми. Они ещё здесь. Хотите пообщаться?

— Им это тоже снится?

— Спросите у них, когда проснётесь. Так проще всего. Хотите?

Агата кивнула. Вероника отпустила её ладонь, и указала кивком — идите за мной.

Агата шла, и не могла понять, что это за место. Если это сон, то гадать бесполезно. Принимать всерьёз слова Вероники про другую Вселенную также не получалось: слишком уж обыденно всё случилось. Ещё бы понять, как такое возможно — она, Агата, по обе стороны зеркала. В общем, проще назвать это сном, многие вопросы снимаются сами по себе.

Когда они вышли из тупика, вышли на площадь. Агате вначале показалось, что это площадь Ленина, центральная в Новосибирске — но вместо памятника вождю мирового пролетариата там оказался другой монумент — тройная спираль из серебристого материала, уходящая высоко-высоко, скрывающаяся за облаками. Стало не по себе от одного только вида спирали — а ну как упадёт такая?!

— Что вы видите? — Вероника указала в сторону монумента-спирали. Агата пояснила. Вероника покачала головой.

— Удивительно. Вы подумали о площади Ленина, верно? — обвела Вероника пространство вокруг себя руками. Агата кивнула… и всё вокруг неуловимо изменилось. Другие здания — все разных стилей, эпох и размеров; некоторые кирпичные, некоторые каменные, были и деревянные. Множество улиц растекалось по просветам между зданиями — и только тройная спираль и парк за ней остались прежними.

— Всё изменилось, — сказала Агата, помотав головой. — Вот теперь я уверена, что это сон. Такого ведь не бывает.

Площадь оказалась огромной — на глаз, минимум километр в поперечнике. И где-то между Агатой и монументом-спиралью, шагах в двухстах, стояли двое взрослых и двое детей-подростков, лет пятнадцати. Стояли и беседовали с незнакомой Агате женщиной. Молодой девушкой в белом платье, двумя косами ниже пояса и в светлых туфлях. На голове её красовался цветочный венок. Я её видела, поняла Агата. Вспомнить бы, где.

— Вот и они, — указала рукой Вероника. — Как я и обещала. Хотите поговорить?

Агата кивнула. А когда вновь посмотрела на Загорских — той девушки уже не было поблизости. Куда делась?! И рядом никого нет — не успела бы она отбежать.

Только сейчас Агата поняла, как много вокруг людей. Все одеты легко, по-летнему — кроме неё самой. И И все, кроме Загорских, идут неторопливо — кто куда. Вероника помахала рукой Загорским и те помахали ей в ответ.