Обратный отсчёт

— И чтобы такого с нами не случилось…

Травматург кивнул: — В том числе. Первый тест пройден. А теперь посмотрим, почему нам так интересна именно Тау Кита. Но вначале — подпишете соответствующие бумаги.

* * *

— Что, уже? — удивилась Магна, сидевшая в библиотеке. — Быстро вы. Лаки? — подняла она коммуникатор. — Зайди в библиотеку, пожалуйста.

— Вы подписываете бумаги в присутствии вашего куратора, — пояснил Травматург. — Вадим, вы первый. Прочтите текст документа. Не торопитесь. Если есть что-то непонятное, спрашивайте — я или Магна поясним.

Вадим кивнул и взял бумагу. Достаточно короткий текст, но… «Я обязуюсь, под страхом смерти своей души, исполнять все условия и требования этого соглашения».

— Что, если я не верю ни в какую душу? — поднял он взгляд.

— Это технический термин, — ответила Магна. — Там ниже, в сносках, вся терминология. Вера тут ни при чём. Так же как «теорема о душе» не относится ни к какой вере.

Вадим кивнул ещё раз и прочитал до конца, включая приложение с терминологией и сносками. Вот как. Это даже не сознание в том виде, в котором он понимал его — это всё то, где сознание проявляется, соотносится с Вадимом как личностью, и так далее и тому подобное.

— Подписал, — протянул Вадим лист Магне.

— Ещё нужна капля крови, — указала та на пустой квадрат рядом с полем для подписи. — Вилли?

Тот молча протянул Магне длинную иглу. У Вадим в горле пересохло, когда он увидел, что Магна помахала иглой в воздухе, и заострённый кончик её… раскалился докрасна — жар ощущался даже на расстоянии. Помахала ещё раз, и игла перестала светиться. — Уже остыла, — пояснила Магна. — У нас всё стерильно.

Не сразу получилось уколоть себя в палец. Руки дрожали, что уж тут скрывать. Вадим чувствовал, как на лбу собираются капли пота, чувствовал колотящееся в груди сердце. Не сразу получилось взять себя в руки. Смог — и, странное дело, боли не почувствовал. Прижал подушечку уколотого пальца к квадрату — и отнял.

Красное пятно в квадрате потемнело, принялось преображаться… оно осталось красным, но теперь скорее походило на затейливый штрих-код.

— Теперь положи ладонь на документ — да, ту, откуда взял кровь — и повторяй за мной. — Магна положила свою ладонь поверх ладони Вадима. — «Клянусь своей жизнью и душой соблюдать условия договора, при любых обстоятельствах, всегда и везде».

Вадим повторил. А когда отнял свою ладонь, обратил внимание: «штрих-код» в квадрате стал чёрным. Был красным — теперь чёрный. В остальном, вроде бы, не изменился.

— Кровь — генетические маркеры? Чтобы подтвердить личность? — спросил Вадим. Травматург кивнул. Только теперь Вадим заметил, что в библиотеке появился Шеф. — Ничего себе!

— Галина, теперь ты, — жестом пригласил её Травматург. — То же самое. Прочитай, если есть вопросы — задавай.

— Если я откажусь подписывать?

— Тогда не будешь участвовать в обсуждениях и мероприятиях, для которых у тебя не будет допуска, — ответила Лаки. — Никто не принуждает. Соглашение можно подписать в любой момент. Отказаться от него невозможно — без потери личности.

Галина кивнула, и принялась читать, морщины легли на её лоб — ненадолго.

Через пять минут и она прошла тот же ритуал — капля крови, ладонь на документ, и произнесённая вслух формула. Лаки передала, вслед за Магной, текст соглашения Шефу.

— Копия остаётся вам, — пояснил Шеф, посмотрев в глаза поочерёдно Вадиму и Галине. — Допуск подтверждаю. Вильям, введите обоих вкратце в ситуацию. Галина, сегодня у вас другое задание — дежурство в полицейском управлении переносим. Подробности пояснит капитан Страйк. Все вопросы адресуйте вашим кураторам.

И Шеф исчез.

* * *

Агата проснулась через три с половиной часа после того, как сумела заснуть — и ощутила, что выспалась. Загадочный «медальон Парменида» не давал покоя, от этой загадки невозможно было оторваться. Всё существо протестовало — во всех предыдущих делах, где «пахло чертовщиной», в итоге удавалось найти убедительное рациональное объяснение.

И сейчас оно нужно. Так. Агата закрепила медальон на стенде, и, добившись того, чтобы видеть на нём «тайную надпись», принялась считывать, что именно видят камеры — не её глаза, и далее сознание, а датчики, лишённые воображения и умения интерпретировать.

Раз за разом повторяла опыты — безрезультатно — пока не пришла в голову мысль попробовать ускоренную съёмку.

Через четыре часа непрерывных съёмок и анализов появился первый результат: незаметные при обычном темпе съёмки, но заметные при ускорении в пятьдесят два раза: отражённый от определённых граней луч света был частотно модулирован. И примерно в той области, где Агата видела надпись. Чувствуя, как дрожат руки, а дыхание перехватывает от возбуждения — предвкушения — Агата терпеливо собирала данные. Главное — строго научный подход. Почему отражённый свет модулирован, что вызывает такой эффект — отдельный вопрос. С ним будем разбираться отдельно.