o 0a115616b968c99b

погладил темную, крупную жемчужину, окруженную алмазами, и смешливо спросил:

«Родители-то знают?».

Племянник покраснел и пробормотал что-то.

- Ладно, ладно, - отмахнулся Питер. «Никому не скажу, и бабушке твоей – тоже. Как мама,

когда у нее срок-то?».

- В конце месяца, - рассмеялся Дэниел. «Вот дождемся и разъедемся, - отец в Париж,

сменить дядю Мэтью, а я – туда, - он махнул рукой на запад. Ну, маме не скучно будет,

Стивену четыре года только, да еще и младенец появится. Марта ей на первое время

поможет, с Грегори переедет туда, он спокойный мальчик, не помешает».

- Да, - Питер потянулся за большой Библией, - матушка тут, наконец, все записывать стала,

годик Грегори, правильно. Первый правнук, - он посмотрел на страницу.

- Ну, ладно, - мужчина поднялся, и протянул руку, - мне еще сегодня ехать, дом выбирать,

уже купчую подписывать надо, все же венчаюсь следующим месяцем. После свадьбы сразу

ее в деревню отправлю, нечего, ожидая ребенка, в Лондоне сидеть.

Дэниел взглянул на дядю, - сверху вниз, - и спросил: «А почему ты так уверен, что у вас

сразу будет ребенок?».

- В брачную ночь, мой дорогой, в брачную ночь, - наставительно ответил Питер. «Я в себе не

сомневаюсь. Сегодня сделаю предложение, она согласится, завтра схожу к ее брату

старшему, - ну, там я заминок не предвижу, - и можно шить платье. Я ей выбрал

флорентийский шелк, бежевый, с бронзовой прошивкой, как раз к ее глазам».

- К старшему брату, значит, - медленно проговорил Дэниел. «Ну-ну».

- Но ты тоже никому не говори, - предупредил его Питер. «Сегодня. А завтра я уже велю

приглашения на свадьбу рассылать».

Он проводил глазами племянника, и, отряхнув черный камзол, пробормотал: «Вот так всегда

– то не протолкнуться дома от людей, то никого нет. Уильям в школе, адмирал – в плавании,

а матушка, как с утра ушла к собору Святого Павла, так и не возвращалась. Пойду,

перехвачу что-нибудь у мистрис Доусон, ну ветчина должна же быть какая-то в кладовой».

Питер вдруг улыбнулся и, закрыв глаза, подумал: «Все, месяц остался. Ну, потерплю. А

потом дети, - каждый год, - иначе зачем все это золото?»

Когда он запирал дверь кабинета, он поймал себя на том, что весело насвистывает.

Марфа надела очки и посмотрела на письмо. «В Новый Свет, значит, - медленно сказала

она. «Ну, хоть ненадолго, я надеюсь?».

Джон положил свою руку поверх ее – изящной, маленькой, унизанной кольцами.

- На год, не больше. Совершенно невозможно было упускать это, вы поймите. Сами знаете, у

нас там ни одного постоянного поселения, а французы, судя по всему, основательно

заинтересовались севером, - он взглянул на карту.

- Удача то, что дядя Мэтью накоротке с этим Сэмуэлем де Шампленом, он сразу согласился

взять Фрэнсиса в экспедицию. Я предложил Полли приехать в Лондон, но..., - Джон пожал

плечами.

- Да уж понятно, - вздохнула Марфа. «Я бы тоже отправилась за Виллемом, и на край света,

случись такое. Ну, будем надеяться, что все сложится, а то я внука своего и не видела еще».

Она посмотрела на загорелое лицо мужчины и смешливо спросила: «Ты, я смотрю, хоть

отдохнул немного?»

Джон чуть покраснел: «В Озерный край ездил, на рыбалку. Погода хорошая была, много

времени на воде проводили…, то есть проводил, - поправился он и совсем зарделся.

- Жениться тебе надо, вот что, - ворчливо сказала Марфа. «Давай, доставай папки по

Нижним Землям, будем разбираться с тем, что сказал этот Вискайно.

Джон незаметно потрогал бархатный мешочек в кармане камзола и вдруг рассмеялся:

«Ваши дочки все замужем, внучка – тоже, на ком мне еще жениться?».

Марфа вскинула прозрачные, зеленые глаза и чуть улыбнулась, - краем губ: «Ну, ты мальчик

взрослый, сам разберешься. Из Новых Холмогор почты не было?».

Джон покачал головой. «Я уж и так, и так пытался узнать, что с Робертом и Мэри – не

получается. А самозванец там уже столько потратил на свои причуды, что пришлось

дополнительные налоги вводить.

- Ну, его быстро свалят, поверь мне, - отмахнулась Марфа, расправляя подол шелкового,

цвета палой травы, платья. «Там еще и Теодор с Лизой, и дети их, - женщина вздохнула.

- Я помню, - тихо отозвался Джон. «Если что – я сам туда поеду, вы не думайте».

Женщина зорко посмотрела на него, и, чуть коснувшись его щеки, велела: «Пусть мистер

Чарльз нам кофе принесет, в подвале очаг я сама с утра разжигала, и давай работать, тебе

же еще к его Величеству сегодня на прием, с заговором Фокса разбираться».

- Чарльз вас еще с той поры боится, - рассмеялся Джон, - я сам.

Мужчина вышел, а Марфа, развязав мешочек, что висел у нее на запястье, достала оттуда

какую-то записку.

- «Милая Луиза», - сказала она едва слышно. «Из Бантама – в Гоа, там стояла почти месяц,

а из Гоа – в Амстердам. Жаль только, что она пошла ко дну в Бискайском заливе,

следующим годом, спрашивать теперь не у кого».

Женщина поиграла крупным бриллиантом на пальце и вздохнула: «И один пропал, и другой

– теперь уж навсегда, судя по всему. Ну, хоть Беллу нашли, Тео, бедная, навзрыд плакала.

Сейчас родит она, и отправимся с Дэниелом в эту самую Картахену, заберем дитя. Одного я