Нулевой портал

— Оливки, лимон, перец? — Настя почувствовала, как рот наполняется слюной. — Никогда не слышала про такой рецепт!

— Тогда попробуете. Лимон уже не разглядеть, тут только тертая цедра. Оливки без косточек, так что я просто порубил их, как пришлось. Без изысков.

Морозова не заставила себя упрашивать дважды. Апатия уступила место аппетиту. Да, привычное блюдо имело непривычный вкус! Правда, через минуту Настя опомнилась и со смехом положила вилку на стол:

— Вот ведь! Я даже руки не помыла перед едой, в кои-то веки! Лозинский хоть об штаны вытирал, а я…

— Об штаны? — в тон ей переспросил куратор, с притворным сокрушением качая головой. — Открою тайну — если бы не пришлось готовить сегодня, я бы вовсе забыл про мытье рук. Не в театре, как написано у Зощенко.

И тут Настя решилась. Глядя прямо в карие смеющиеся глаза, она тихо сказала:

— Игорь… Когда я утром не нашла тетради, я… решила, что вы их взяли. Простите меня за подозрения.

Смешливое выражение карих глаз куратора так и не изменилось.

— Прощать тут нечего: это первый вывод, который напрашивался сам. Кто мог подумать на пожилую соседку, которая так о вас заботилась?

Настя с облегчением выдохнула и снова взялась за вилку. Между тем, Игорь произнес несколько предложений, ставших для девушки полным сюрпризом:

— Лидия Михайловна Чудинова, одна тысяча девятьсот сорок четвертого года рождения, как и ваша бабушка. Вы знали, Настя, что она была медицинской сестрой? Она какое-то время работала вместе с Евгенией Викторовной, в составе врачебно-выездной бригады, а позже перевелась в психиатрическое отделение ЦРБ.

Прим. авт.: ЦРБ — Центральная районная больница. Так некогда называлась Сургутская районная больница, которая в декабре 2005 года была переименована в Сургутскую окружную клиническую больницу, СОКБ.

— Что?! А как вы узнали? — Морозова пронесла вилку мимо рта и уронила кусочек картошки.

Игорь терпеливо пояснил:

— Я знаю, где искать… И некоторыми жульническими способами поиска тоже пользуюсь, злоупотребляя своими способностями куратора. Только это еще не все. В Сургут она приехала с севера Урала. Если я правильно понял, ее отец был русский, а мать, между прочим — манси.

Глава 14.

Неудача с тетрадями и вороньи лапки

— Манси?! — растерялась Настя.

Пожалуй, во внешности бабы Лиды не было явных черт, унаследованных от коренных угорских народов. Она не отличалась хрупкостью телосложения, да и рост — выше среднего. Волосы… Об истинном их цвете сложно судить, потому что Лидия Михайловна боролась с сединой с помощью сочных баклажановых оттенков. Видимо, пошла больше в отца, чем в мать.

Прим. авт.: манси — один из малочисленных коренных народов ХМАО-Югры, проживающий также на севере Свердловской области и Пермского края. Устаревшее название — вогулы. Манси — ближайшие языковые родственники хантов.

— Это вы так думаете, Настя. Лозинский позвонил мне сразу, как вышел от вас. Сказал, что у соседки ничего подозрительного в квартире нет с точки зрения аномалий, а вот фотопортрет на стене очень даже наводит на размышления. — Игорь разложил остатки картошки по тарелкам, невзирая на слабый протест Насти: она уже утолила голод и начал думать о фигуре, а также о том, что пропустила занятие в финтес-центре. — В наблюдательности ему не откажешь.

Да, Настя вспомнила: большая фотография Лидии Михайловны с букетом роз и здоровенной открыткой в руках, на которой красовалась цифра «семьдесят», висела на стене в прихожей около старомодного стационарного телефонного аппарата. На этой фотографии баба Лида вкривь и вкось записывала номера телефонов, шариковая ручка была прикреплена тут же, на шнурке.

— Широкий разрез рта, прямые тонкие губы, заостренный подбородок, монгольский тип скул и складок век тоже, глаза темные, почти черные. — Добавил куратор. — Это то, что перечислил Лозинский в качестве внешних примет. Я мог разве что по разрезу глаз заподозрить нечто восточное, а он сообразил сразу, фоторобот бы мог составить своим описанием на «раз-два»… А мои поиски уже были делом техники.

Настя покачала головой:

— Я ведь мало знаю о том, кто такие ханты и манси, но кажется, это родственные народы. Хантов раньше называли остяками, а манси — вогулами, если я ничего не путаю.

— Увы, я тоже не специалист. Честно говоря, — поскреб в затылке куратор с видом нерадивого школьника, — я-то совсем далек от этого, а разбираться приходится по горячим следам. Может быть, перо в конверте и выколотые глаза на фото — результат какого-то ритуала, а Лидия Михайловна явно была в курсе, раз уж так разволновалась. По каким-то причинам она была уверена, что некие события из прошлого уже не дадут о себе знать, но ваш испуг от встречи с отражением в зеркале внес свои коррективы.

«Это их земля!» — неожиданно полыхнула из подсознания мысль и, словно палый осенний лист, лениво поплыла по поверхности холодного черного омута. — «Это наша земля, где нам кланялись, молились и боялись нас, как и ДОЛЖНО БЫТЬ!»