Нулевой портал

Настя почувствовала, как стремительно холодеет рука, как будто нечто собралось обратить свой гнев на ни в чем неповинную вилку, сжав предмет до боли в пальцах.

— Нет. — Мягко и в то же время очень настойчиво произнес хрипловатый мужской голос. — Не надо. Отдайте мне, я уберу посуду в раковину.

Этот спокойный голос мгновенно заставил иллюзию отступить, Морозова тут же овладела собой и тряхнула головой, как будто прогоняя остатки сна:

— Меня все время должно что-то отвлекать, иначе она подбирается слишком быстро. И вообще все происходит слишком быстро. Еще в понедельник утром у меня была совершенно нормальная жизнь, а теперь только среда — и я уже не знаю, кто я, и что будет дальше. Может, профессор-ковбой и договорился с нулевым порталом…

— Кто?! — со смехом перебил Игорь.

— Профессор-ковбой… Шляпа Индианы Джонса, да и вообще… — развела руками Настя.

— Интересно, какое прозвище вы дали мне.

— Пока никакого. — Тихо ответила Настя.

«Я по-прежнему не знаю, кто ты… Но с тобой спокойно».

Эта мысль уже не принадлежала голубоглазой твари из зеркала. Настя просто не стала озвучивать ее вслух, потому что мысль была неожиданной и почему-то — приятной.

— Несите тетради. — Прервал Игорь размышления девушки. — Посмотрим, насколько они повреждены.

Настя сбегала за пакетом.

Судя по легкому облачку досады, набежавшему на лицо, степень повреждения бумаг Игорю совсем не понравилась. Он определенно рассчитывал на меньшую. Какая уж тут «степень», одни ошметки.

— Баба Лида сработала на совесть. — Вздохнул он. — На измельчение бумаги она потратила не один час, клочки малюсенькие. В отличие от полок в шкафу, тут никакие инструменты не помогут.

И все же… Настя заворожено следила за тем, как Игорь простер руки над горой истерзанной бумаги, выложенной из пакета на стол. Сначала клочки не шевелились. Потом же постепенно, миллиметр за миллиметром, начали сдвигаться с места, подергиваться, пытаться притянуться друг к другу. Девушка затаила дыхание. А вдруг?..

Вот один пожелтевший кусочек присоединился к другому, прилип, оставив крохотный зазор между буквами, написанными, похоже, чернилами, а не шариковой ручкой. Кусочки подрагивали несколько секунд, словно изо всех сил старались удержаться вместе, а потом вяло и неохотно распались, вернувшись в кучу рваной бумаги.

— Может, клей какой-нибудь дать? — разочарованно протянула Настя, а Игорь посмотрел на нее с неподдельным весельем во взгляде, совершая руками такие движения, как будто стряхивал капли воды.

— Боюсь, клей не поможет, да и мои скромные навыки — тоже. Когда приезжает кто-то из родственников Чудиновой?

— Завтра вечером. Ее младший брат, Егор Михайлович.

— Надо бы с ним поговорить. Когда он перебрался на север, знал ли вашу бабушку…

Настя сообщила факты, услышанные от мамы — имена и фамилии тех, с кем Евгения Викторовна плотно общалась, и кого мама Насти хорошо знала.

— А ваш дед?..

— Ничего нового, увы. Отчество мамы — Ивановна, но фамилия-то у нее была бабушкина!

— А в свидетельстве о рождении что написано?

— Иванов Иван Иванович. — С иронией произнесла Настя. — Мама уверена, что это вымышленное лицо.

— Да, вашей бабушке в чувстве юмора не откажешь! — Игорь усмехнулся и начал выбирать из кучи бумаги наиболее сохранные фрагменты. — Как будто она хотела показать: «никто и звать никак». Раз баба Лида пока что выпала из числа свидетелей, а в разряд подозреваемых мы ее перевести не можем в виду отсутствия оснований, то… Выйдем на контакт с приятельницами Евгении Викторовны. Как только выдастся благоприятный момент — нужно показывать фотографию из конверта. Да, частично она изуродована, но лицо-то цело! Вдруг найдется похожая — у кого-то в старых семейных альбомах. К тому же, раз баба Лида работала вместе с вашей бабушкой, то круг общих знакомых должен быть непременно. Времени прошло много, но надежда есть.

— Я ведь думала, баба Лида была библиотекарем. — Виновато проговорила девушка.

— Библиотекарем она стала в семьдесят восьмом году. Резко сменила профессию, из медицины ушла по каким-то причинам. И она, и ваша бабушка — обе так и остались одинокими…

Договорить куратор не успел, потому что раздался звонок домофона. Как только Настя сняла трубку, из нее прозвучал знакомый уже мягкий баритон, возвестивший о прибытии профессора-ковбоя. Через минуту мужчины обменивались рукопожатиями в прихожей, где немедленно стало тесновато.

Поскольку они сразу стали общаться на «ты», Настя сделала вывод, что Игорь и Антон встречались раньше, но вряд ли отношения шли дальше профессиональных: кажется, Игорь упоминал, что не очень хорошо знает Лозинского, в отличие от Елены.

— А чем это так вкусно пахнет? — демонстративно закрутил носом Антон, снимая шляпу и выпуская из-под нее свои кудри, немедленно развернувшиеся наэлектризованным веером.

Ему дали понять, что продукт съеден, остались только запахи.