Нулевой Архетип

Несколько секунд Эрика молчала. Смотрела прозрачными, высветленными спиритом до белизны глазами и ждала, что Атрес сделает первый шаг.

Он рассматривал ее – оболочку чего-то слишком для себя могущественного – и тоже ничего не говорил.

– Теперь вы будете меня бояться? – спросила, наконец, Эрика, и под ее кожей словно прошлась темная волна, как набежавшая тень. Рваной полосой.

Отзвук ее прежнего миража.

– Нет, – ответил Атрес, отворачиваясь от нее и направляясь наверх тем же путем, что они пришли. – Но, возможно, со временем мне станет вас жаль.

* * *

В котловане было тихо. Без фантомов единственным звуком остался звук осыпающихся каменных стен и шаги Атреса.

Став схематиком, он довольно быстро научился разделять для себя настоящие, физические звуки и звучание спирита.

Реальные звуки всегда казались ему важнее. Тишина физическая все еще воспринималась им как тишина, даже если на ее изнанке грохотали архетипы.

Шаги отдавались отчетливо и гулко, как будто в коридоре. Должно быть, какой-то трюк акустики или же еще одна странная грань аномалии.

То, что осталось в провале – то, что притянуло фантомов сюда и что изменило их – все еще было под землей. Атрес его почувствовал – спирит времени внутри. Вероятно, тот замораживал котлован в одном состоянии, превращал его в город, в котором ничто не меняется.

Вполне возможно, без Атреса и его связи с медиатором, котлован так и остался бы закрыт насовсем.

Подъем наверх занял около часа. Эрика беззвучно парила рядом, не касаясь земли. Атрес шел первым, не обращая на нее внимания. Он и без того слышал ее спирит очень отчетливо. Каждую ноту.

Вероятно, как теперь и все в Городе.

Это было выгодно.

Если Кейн выжила, звук мог стать для нее маяком.

– Вы так и будете делать вид, что меня нет? – спросила Эрика, наконец. – Очень на вас не похоже.

Атрес остановился и обернулся. Ни страха перед ее новым обликом, ни отвращения он не испытывал:

– Полагаю, у вас были свои причины.

– Чтобы стать чудовищем? Не стесняйтесь, называйте вещи своими именами.

Довольно забавно, что она этого не замечала, но именно вот эти мелочи – затаенный страх того, что Атрес мог подумать, желание оправдать себя – делал ее человечнее, чем при их первой встрече.

– Чтобы сделать глупость, – поправил Атрес. – Я не сомневаюсь, что у вас были причины. Но глупость есть глупость.

Эрика рассмеялась, и ее спирит колыхнулся в ответ. Наложился на человеческий звук голоса звучанием архетипов – нулевого и одного из потерянных. Не Миража, но чего-то ему родственного.

– Для вас все такое черно-белое. Мне интересно, как вы живете?

– Без сожалений.

– Хорошо быть вами, – Эрика залетела чуть вперед, обернулась к нему, перегораживая дорогу. – Вам совсем не страшно, даже после того, что вы увидели?

– Я видел под Грандвейв вещи страшнее.

– Что-то, что заставляло вас паниковать? Заставляло испытывать ужас?

– Паника убивает.

Эрика рассмеялась снова, и вокруг нее опять заструились образы, впервые с тех пор, как она поглотила фантомов:

– Действительно, как хорошо быть вами, – она втянула спирит-крылья внутрь, опустилась на землю, и если бы не звучание архетипа и не свечение ее кожи, могло бы показаться, что ничего не изменилось. – Боюсь, что для нас, простых смертных, все несколько иначе. Хотите, я расскажу вам сказку?

– Говорите, – разрешил он.

– Готовьтесь. Она вам не понравится, – под ее кожей снова скользнули тени, возникли в воздухе полупрозрачные ветви терновника, ощетинившись шипами, и растаяли дымом. – Знаете, в хороших историях никогда не бывает вторых частей. А в моей истории продолжение есть. Помните девочку, которая сбежала от отца, когда отец превратился в монстра? Она была очень сильной, эта девочка. Очень. Здесь, под Грандвейв, она была почти всемогущей, но, увы, она не была мастрессой. Даже ее силы не хватило бы, чтобы вернуться в Цитадель, подняться над пеленой. Ей грозила ужасная смерть, согласитесь. Если бы ее не поглотили гибриды и не убило бы случайным осколком или же какой-нибудь аномалией, она умерла бы от голода или жажды. Вам ее не жаль?

– Немного. Продолжайте.

– Простите. Кажется, я из тех ужасных рассказчиков, которые слишком увлекаются описаниями, – преувеличенно подобострастно отозвалась Эрика и продолжила. – Итак, ей грозила смерть. И девочка бы умерла, если бы не счастливая случайность. Чтобы беречь силы, она старалась больше использовать спирит вокруг, расщеплять его на простейший архетип и использовать, как чистую энергию для себя. Это сложно, это долго, но так тоже можно делать, если нет другого выбора. И вот, совершенно случайно, она расщепила фантома. Он был совсем прозрачным, почти неразличимым, и знаете, – она рассмеялась, как будто ей самой история казалась чем-то вроде анекдота, – это оказалось так классно. Я поглотила его, как поглощают гибриды, и на целый день стала мастрессой. Отличный способ, правда? Сожрать человека, мертвеца, такого же, как мой собственный отец. Или вас даже это не шокирует?

У нее неестественно блестели глаза, губы кривились, и Атрес подумал, что никогда раньше не видел ее такой.