Нулевой Архетип

– Те отсеки закрыты спиритом. Я начал расчищать, но там слишком много. Если шлюпки вообще уцелели, добраться до них будет непросто.

Но они могли и не уцелеть.

Кейн не хотелось думать о том, чтобы снова идти по Городу, искать новый корабль, на котором тоже могло не оказаться шлюпок. Снова скрываться от гибридов, находить мертвых.

– Расслабься, – сказал ей Джек. – Справимся. Вода и пожрать есть. Остальное приложится.

– Поверю вам на слово.

– Я уже седьмой раз под Грандвейв, получше тебя знаю наши шансы. Спи. У тебя постельный режим.

Кейн не стала спорить, просто прикрыла глаза, и действительно, усталость скоро взяла свое.

* * *

Отслеживать время на корабле было невозможно – часы в каюте остановились много месяцев назад. Кейн много спала, и даже когда просыпалась, чувствовала себя разбитой. Иногда Джек был рядом, иногда она просыпалась одна – от холода, голода или жажды.

Каждое, даже самое элементарное движение давалось тяжело, мысли текли вяло и лениво.

Кейн вспоминала детство, Линнел и «Трель». Чаще всего какие-то бессмысленные мелочи. Воздушную платформу с чахлыми, упрямыми розами, свою каюту с круглым окном-иллюминатором. Праздничный зал наверху.

Как Линнел едва не сожгла свою комнату, забыв свечу на тумбочке.

Воспоминания казались затертыми и далекими.

Даже встреча с Реннаром как-то отдалилась, воспринималась событием из другой жизни.

О нем Кейн тоже думала. О том, что Реннар испытывал, если действительно был одним из тех, кто породил Грандвейв. О том, что он, возможно, был прав, пытаясь все если не исправить, то хотя бы сделать более безопасным, убедиться, что ошибки прошлого, такие как Терри Терн не повторятся.

Отчасти она чувствовала себя причастной. Она не была среди тех, кто породил Первую Катастрофу, но все еще оставалась мастрессой. Раньше то, что происходило под Грандвейв, ее не интересовало, но оно действительно касалось их всех. И тех, кто остался в Цитадели и на воздушных платформах.

И ее лично.

Чем дальше, тем реже появлялся Джек. Он приходил усталый, совершенно вымотавшийся, только чтобы проверить, что Кейн в порядке. Ей становилось лучше, понемногу она уже начинала чувствовать точку смещения – измененную, открывающую дверь в потерянный архетип, но не рисковала ее использовать, и, должно быть, прошло больше времени. Двое суток? Трое?

Кейн не знала, и это ее беспокоило.

Время играло против Атреса. Уменьшало его шансы выжить, даже если он был рядом с Эрикой.

Джек говорил, что ему все еще не удалось расчистить машинную часть корабля – та была почти целиком заполнена спиритом – таким же плотным и тяжелым, как тот, что обволакивал собой корабль.

Кейн старалась не думать о том, что все это может оказаться напрасным.

В конце концов, теперь у них с Джеком были хоть какие-то припасы.

Она подозревала, что сам он старался обходиться минимумом, отдавая почти все ей.

Она много думала о том, что делать дальше, даже если им повезет, и на корабле окажется целая шлюпка. Джек хотел доставить Кейн к Реннару, а ей самой необходимо было найти Атреса, Эрику и Дейна.

Джек, даже если она привыкла полагаться на него, не был ее другом.

Кейн не могла ему доверять. Ей хотелось, разумеется: и доверять, и быть с ним на одной стороне. Поверить чувству безопасности, которое он вызывал. Хотелось, чтобы все обернулось немного иначе, и она могла бы встретить его при других обстоятельствах.

Случайно – в Университете или столкнувшись на улице. Еще до того, как Джек стал схематиком. Должно быть, он очень раздражал бы ее поначалу, но она все равно захотела бы узнать его лучше. Было в нем что-то, что заставило бы ее присмотреться, дать ему шанс.

Но теперь сложилось именно так.

Не было смысла гадать, как все могло бы повернуться иначе.

Когда Джек пришел в следующий раз, он казался абсолютно вымотавшимся, посеревшим от усталости, но довольным:

– Готово. Осталось совсем чуть-чуть. Я нашел дверь в машинное отделение, она запечатана, так что шлюпки внутри, скорее всего, целы.

– Она запечатана схемой? – Кейн приподнялась на подушках, и движение отозвалось секундным приступом тошноты, несильным, но неприятным.

– Какая-то защитная ерунда. Я особо не вникал, – Джек сел на кровати рядом, устало потер лицо ладонями. Спирит-рука теперь светилась совсем тускло, как будто истончилась. Сквозь нее начинали просвечивать предметы.

Однажды Джек упоминал, что Реннар затормозил процесс превращения в фантома. Но такой расход спирита не мог пройти бесследно. Он должен был или усилить связь Джека с медиатором, или просто выкачивать жизненные силы.

– При серьезной аварии корабельная схема может блокировать важные участки корабля, – пояснила Кейн. – Если блокирующий механизм пережил аварию и почти полное разрушение центральных систем, он должен быть довольно мощным.

– Я так и знал, что ты начнешь умничать, если я скажу.

– Кто-то же должен, вместо того, чтобы сразу лезть в воронку, не подумав.

Джек фыркнул:

– Признайся, теперь ты все время будешь это вспоминать.

– Нет, – разочаровала его Кейн. – Дайте мне лет десять, и я перестану.