Нулевой Архетип

Кейн ожидала, что после создания схемы окажется полностью вымотанной, но пока Джек расчищал им выход наружу, неожиданно почувствовала себя лучше.

Новый архетип, который пришел на смену Миражу, казался естественнее, истощение после него переживалось легче, и прийти в себя после повторного использования оказалось проще.

Точка смещения теперь полностью трансформировалась и всегда мелькала в пределах досягаемости. Казалось, что новый архетип сам хотел проявлять себя, и Кейн была для него дверью. Теперь она всегда, пусть и на пределе слышимости, разбирала звучание спирита.

Шлюпка, которую Джек починил, казалась такой же неказистой, как и собранная для нее схема – залатанная листами металла, с погнутыми бортами и без одного винта, но в воздухе она, как ни странно, держалась довольно ровно.

Джек сидел ближе к носовой части, глядел вперед, пока шлюпка медленно выплывала наружу. Кейн смотрела на его профиль и заставляла себя думать о Линнел, об Атресе. О том, с чего вообще началось все это путешествие.

Звучание спирита, когда они оказались снаружи, дезориентировало ее на несколько секунд, несмотря на то, что она его едва разбирала. Что-то поменялось в Городе, но пришлось приблизить к себе точку смещения, чтобы понять, что именно – над Городом звучал спирит Эрики. Звучал ясно, отчетливо, так же, как звучал Грандвейв у Кейн над головой.

Она бросила быстрый взгляд на Джека, пытаясь понять, различил ли он то же, что и она.

– Поздравляю, твоя подружка жива, – сказал он, заметив ее взгляд. – Пока, потому что сейчас на нее слетятся гибриды.

– Вы же понимаете, что с ее уровнем силы ей уже ничего не грозит.

– Я бы за ее жизнь не поручился. Она движется к Узлу, а там все по-другому. И прежде, чем ты спросишь, нет, мы не станем ее догонять.

– Мы тоже летим к Узлу. Нам выгоднее оказаться под ее защитой.

– До этой твоей Эрики еще нужно добраться. А между нами и ею целая вереница гибридов, – пожал плечами Джек. – Так что я бы взял западнее. Обошел бы Лес с другой стороны.

Кейн ни разу не слышала о Лесе, но могла предположить, что речь шла не о скоплении деревьев:

– Это аномалия?

– Потоки из земли. Километров пять в диаметре. Окружают Узел.

Кейн представила аномалию такого масштаба и спросила:

– Она должна довольно сильно излучать. Почему я ее не чувствую?

– Там вообще почти ничего не слышно, даже схему Земли. Какой-то фокус восприятия или что-то вроде, – Джек равнодушно пожал плечами.

Кейн ни разу не сталкивалась с таким лично – с аномалиями, которые звучали за пределами человеческого восприятия – но теоретически это было возможно.

Лес, разумеется, не мог быть громче, чем схема Земли или Грандвейв, но он был меньше, излучал спирит на меньшей площади. А значит, его звучание не рассеивалось, как звучание Земли или Грандвейв.

– Нам лучше добраться до Эрики как можно скорее, – ей оставалось только надеяться, что вместе с Эрикой она найдет Атреса и Дейна.

– Ты вообще не слышала, что я сказал? За ней тянутся гибриды. Мы до нее не доберемся, нас сожрут раньше.

– Нет, если мы пройдем сквозь нижние слои Грандвейв.

Хотя это, безусловно, тоже было опасно.

Возможно, даже опаснее, чем ей казалось.

Джек недоверчиво фыркнул, как будто ее предложение казалось ему глупостью, не заслуживающей внимания:

– В Грандвейв нас может сбить любым случайным осколком схемы. Мы уже прилично отошли от торгового маршрута, плотность осколков над нами поменьше, но и мы совсем не на корабле-разведчике. Один хороший удар – и мы плюхнемся вниз. По мне, чем ближе мы держимся к земле, тем безопаснее. Благодаря твоей подружке, даже гибридов должно теперь стать поменьше.

В этом Джек был прав, но Кейн все равно хотелось оказаться рядом с Эрикой как можно скорее.

– Путь так близко от схемы Земли сведет меня с ума, – сказала она, как-то особенно отчетливо понимая, что лжет. Чувство вины из-за этого было странным. Ей доводилось лгать и раньше.

Может быть, дело было в том, что именно благодаря Джеку – Джеку и счастливой случайности – она теперь могла выдерживать влияние Земли.

Может быть, потому, что он просто перестал быть чужаком, стал кем-то важным.

Стал еще одной слабостью, вроде Линнел.

И потому, что Кейн тоже стала для него слабостью.

Джек мог бы сказать, что ему все равно. Что ему нет дела до совершенно посторонней женщины Анны Кейн и ее рассудка.

Джек молчал.

Смотрел ей в глаза, пытливо и настороженно, пытаясь определить, правду она сказала или нет, и молчал.

Ей хотелось ему признаться. Наверное, если бы не Линнел, если бы не «Трель» и не Атрес, если бы не вина перед Эрикой, Кейн бы так и сделала.

– Вы не можете со мной так поступить, Джек, – сказала она, понимая, что давит на больное место. Вопреки всему чувствуя фантомный отзвук боли в ответ. – Не можете сами меня уничтожить. Только не вы. Пожалуйста.

Она вспоминала Стерлинга в тот момент, думала о нем и о том, что сказала ему.

«Я не намного лучше вас».

«Иначе вы не боялись бы меня».

Наверное, это и была единственная причина, почему Атрес доверился ей – он почувствовал в Кейн собственную породу.

Кого-то, кто сделает все необходимое.