Нирвана

— А я всегда чуть пораньше прихожу. У меня электричка, вот и получается — прихватываю чуток. Посидим, бывает, с Володей, покалякаем. Дома скучно. Вот только сегодня он что-то заспешил, не с кем старику и словом перемолвиться. Вы ведь следователь? Ну, тогда угощайте куревом да спрашивайте…

— Боюсь, придется брать и Обреутова под наблюдение. — Строкач сидел на подоконнике в кабинете, за спиной у него шумела улица.

— А при чем тут этот парень, который выпрыгнул из окна лестничной клетки? Тот, которого видела Октябрина… как ее…

— Владленовна. Да, прыгун этот, конечно, задачка. Жигареву прыгать было незачем — внизу дверь свободна. Разве что не хотел Турчину компрометировать, а это уж вовсе чушь… Не те нравы.

— Прыгуна видела только Скалдина. Зрение у нее, мягко говоря, не очень, — протянул лейтенант.

— Да ты за нее Бога должен молить! Пятьдесят метров, вполоборота, со спины, да тебе еще и словесный портрет подавай. Ну, ты, брат, совсем заелся. Короче, Жигарев или кто другой прыгал, давай организовывать за ним наблюдение, но и Теличко нельзя из виду упускать.

— Ты Засохина имеешь в виду? Пустим и за ним. Ничего себе подъезд как один просятся под наблюдение. Один майор не подкачал, железное алиби Варшава. Но на его счет есть у меня любопытное соображение. Как там у нас насчет уголовного прошлого фигурантов?

Родюков открыл папку, лежащую перед ним на столе, извлек тонкую стопку исписанных листов. На самом верху — серая поблекшая листовка с фотографией в левом верхнем углу под броской шапкой «Разыскивается преступник».

«Управлением внутренних дел… области разыскивается особо опасный преступник Теличко Николай Васильевич… года рождения, уроженец г…, житель г…

Его приметы: рост 182 см, телосложение плотное, лицо продолговатое, лоб покатый, брови прямые, глаза серые, нос прямой, губы тонкие, подбородок выступающий, уши средние, волосы темные, голос глухой.

Был одет в черные брюки, синюю рубашку, черные туфли. Преступник может менять одежду и внешность.

Если вам станет что-либо известно о местонахождении преступника, просим сообщить в милицию удобным для вас способом.

Уголовный розыск».

Дело особо опасного преступника было довольно типичным для своего времени.

Статья 86-прим, хищение государственного имущества в особо крупных размерах, срок — десять лет. По этой статье шли в зону тысячи людей, и прежде всего те, кого именовали «работниками временных коллективов, занятых в сельскохозяйственном производстве». По договорам с совхозами и колхозами они выращивали лук, арбузы и прочие трудоемкие культуры. Вынужденные работать по законам рынка, они оказывались в ловушке плановой социалистической экономики и подогнанных к ней статей уголовного кодекса. Люди получали за труд в соответствии с договорами, а некие эксперты пересчитывали все по госрасценкам и разницу между тем, что было выплачено, и тем, что, по их мнению, следовало выплатить, называли хищением.

Бригада Теличко работала в совхозе «Ленинец» в Крымской области, выращивала арбузы. Когда урожай созрел, директор заявил: вы их, ребята, соберите, вывезите, продайте, а потом уж поговорим и об оплате… Каждый год ему спускали план, те же арбузы сеяли, но ни разу и килограмма не собрали: весной засеют бахчу — осенью запашут. Не растут — и весь сказ. И вдруг — урожай вдесятеро против плана. Сотни тонн — что с такой прорвой делать?

Людей на уборку нет, транспорта тоже, о горючем и говорить не приходится.

Договор с бригадой был заключен только на выращивание, но условия директора пришлось принять — куда денешься? На рынках десяти областных городов они распродали арбузы, привезли в совхоз выручку. Кому-то показалось, что привезли мало. Было возбуждено уголовное дело, приглашены эксперты, которые подсчитали, что бригада похитила у совхоза около миллиона рублей.

Расчеты велись способом умножения гектаров на килограммы и затем на рыночную цену. По мере продвижения дела кое-что пришлось вычесть. Нельзя было не признать, что за перевозку и погрузку-разгрузку следует платить, что за время хранения могла произойти порча, что реализаторы бесплатно не торгуют, так что сумма вышла не столь грозной…

По пути из горотдела Строкач заскочил к Теличко, не особенно, впрочем, надеясь, что застанет того дома. Деловой все же человек. Но Теличко — вялый и заспанный — оказался на месте, а тема разговора не вызвала у него никакого энтузиазма.