Ньирбатор (СИ)

Я очень волнуюсь за тебя, но ежели ты читаешь это письмо, я могу вдохнуть с облегчением, поскольку оно заколдовано заклятием, которое даст знать, что у тебя всё хорошо, как только ты прочтёшь его. Мне неловко признаваться, что я волнуюсь, поскольку знаю, что Милорд дорожит тобой не меньше, чем я, и я поддержу любое его решение, о чём бы ни шла речь.

А теперь о грустном. Я пережила страшный удар, узнав об аресте Криспина. Со дня его заточения в Азкабане я не раз подавала прошение к Юджинии Дженкинс, моля о встречи с Криспином. Разрешения она не дала. В оплату за ту боль, которую она причинила мне, я уже передала прессе ценную корреспонденцию, которую вела с её тётушкой, в которой та называет Юджинию «паршивой сквибкой», потому что она не колдовала до четырнадцати лет, что несомненно испоганит репутацию этой недоброй женщине. Помимо всего прочего, Юджиния в отрочестве потерпела позор, когда её пригласил в своё родовое поместье Сигнус Блэк. Я тогда имела радость тоже находиться на рождественском ужине в поместье Блэков (может, ты вспомнишь, я показывала тебе в омуте памяти, ты еще тогда сказала, что такому красивому поместью место только на альбомной открытке). Юджинии, как молодой барышне, на которую положил глаз юный Сигнус, дали право зажечь свечи за праздничным столом — но у неё ничего не вышло. Она и вправду была паршивой сквибкой. Взяв на вооружение мои свидетельства и документацию, мисс Скитер уже готовит спецрепортаж о Юджинии, чем несомненно изгадит ей жизнь. Меньшего она не заслужила!

У меня сердце разрывается, как только представлю моего Криспина, моего неженку, в Азкабане! Остаётся только уповать на милость Милорда (да одарит его судьба своим благоволением!)

Желаю тебе всего хорошего, моя дорогая, и при всем уважении к Милорду прошу его поскорее вернуть тебя домой, в мои объятия.

С любовью,

Катарина Батори.

PS. Не обращай внимания на желтые разводы. Мне стоило самой отправить сову, а не отдавать письмо Фери. Он рыдал, как заведённый. Кстати, он нашёл портрет нашего Стефана».

Лорд хладнокровно сложил письмо и сунул его в карман брюк.

— Дайте сюда письмо! — воскликнула я.

— Ты даже не прослезилась, — рассмеялся он с нескрываемым удивлением. — Тебя что, подменили? Без моего спроса?

Я встала чуть резче, чем намеревалась.

— Дайте. Его. Сюда.

— «Какие же всё-таки замечательные у тебя друзья, душенька!» — язвительно повторил Лорд, будто в чём-то обвиняя меня. Расстояние между нами так сократилось, что поместился бы один только кулак.

— Да, замечательные друзья, — сказала я, глядя прямо в новые красные глаза Волдеморта. — Друзья, которые оказывают помощь, о которой даже не просишь.

Я пошла на Лорда тараном, чтобы отобрать своё письмо, но он схватил меня за руку и притянул к себе.

— И Эйвери туда же, — шепнул он мне в волосы со свойственным ему вызовом. — Не будем лгать друг другу, Приска. Мы оба знаем, что он умчался спасать тебя... — Грубо схватив меня за подбородок, он наклонился и прижался своими губами к моим: — От меня...

После основательного, глубокого поцелуя, он расстегнул мою блузку. Его рот скользил по моей шее и груди с возрастающей настойчивостью, возбуждая, пробуя, пока не нашёл свой ритм. Внутри у меня образовался тугой узел ожидания. Лорд будто ощутил это и пошёл на меня, а я стала пятиться, пока не рухнула на кровать. Было сладостно и мучительно наблюдать, как он сосет и перекатывает в зубах мои соски, пока бумага шуршала в его кармане. Он нашёл портрет нашего Стефана. Он переключился на ложбинку между грудями, и все мысли смыла волна удовольствия. Раздев меня до нага, Лорд оставался при полном параде.

Когда мои ноги инстинктивно обхватили его бедра, он внезапно отстранился и развернул меня к себе спиной. Подтянув меня за бедра на край постели, он прижался к моей спине и прогнул меня. Не успела я опомниться, как твердая плоть вошла в меня, заполнив пустоту. Опять он во мне, сообразила я cквозь виxpь oщущений. Какой по счёту раз? Пятый? Седьмой?

Я вцепилась руками в простыню, пока он вбивал в меня сзади свою вздыбленную плоть. Его быстрые вздохи обжигали мой затылок. Я завопила, когда он больно укусил меня за основание шеи.

— Чувствуешь, как милорд дорожит тобой? — шептал он мне в спину. Его волосы щекотали мне лопатки.

Почему этот красноглазый заставляет мою кровь бежать с такой скоростью? Мой ум ослеп от смятения чувств. Вчера я не виделась с ним целый день, и почувствовала, что изголодалась по нему, даже по его придиркам. А сегодня, когда я увидела его на пороге своей комнаты, моя чудовищная тоска сошла на нет. Реакция, которую он вызывает во мне, это нечто рудиментарное и примитивное, что внедряется в моё сознание, убеждая меня, что мне это нужно. Вспышка ненависти сменяется неистовым оргазмом. Не это ли единственный возможный вариант развития отношений с «ужасом и трепетом»?..

— Пожалуйста, — простонала я, сама не своя, уткнувшись лицом в простыню.

Он задал ритм, ведущий меня к грани, вбивался в меня, доводя до исступления.

— Милорд, я...

— Знаю...