Ньирбатор (СИ)

— Но Слизерин... и вы же змее...уст... как вы можете... — Зацепившись взглядом за янтарно-медный клубок, я спрятала лицо в ладонях.

— Говори связно или помолчи. Ты действуешь мне на нервы.

Я уже рыдала вовсю и не могла остановиться.

— Что ты там расселась, а? Быстро встала! — прикрикнул злобный голос, на что мои ноги перестали слушаться меня. Я встала во весь рост и буквально понеслась к Лорду. Неодолимый приказ подталкивал меня всё ближе.

Когда расстояние сократилось до неприличного, он схватил меня.

Его ладонь обхватила мой подбородок, удерживая лицо и не давая отстраниться. Пальцы второй больно ухватились за мою талию. Лорд наклонился и, в упор глядя на меня, прошептал со слабо сдерживаемой яростью:

— Маледиктус будет самым сильным из всех моих крестражей. Я в этом удостоверился. И я доволен тобой, — он расслабленно вздохнул, но в следующий миг сжал моё лицо сильнее. — Но ты что-то не очень рада. Что с тобой, душенька? Вернее, как ты, душенька, смеешь?

Я схватила его за кисть, чтобы ослабить его хватку, но он запустил вторую руку мне в волосы и оттянул голову назад.

— До чего же это утомительное занятие — иметь дело с плаксой. Несчастное глупое создание... Прибереги драматизм для своего бывшего жениха, а при мне не смей распускать нюни. Не смей. Портить. Мои мгновения, — он цедил сквозь зубы, его глаза полыхали, оставляя во мне пустоту, природу которой я совсем не понимала.

Он был близко. Слишком близко. Не толще моей ладони было это расстояние, и я не могла не вспоминать того, что приключилось в моей спальне. Чувствуя, как краска заливает моё лицо, я отвернула голову в сторону, но он вернул её в прежнее положение и продолжал:

— Медянка, бог ты мой... — Он рассмеялся мне в лицо, обдав его жаром. — А в Албании тебе, значит, будет жаль каждую кoзявку, cкользнувшую по cамому кpаю твоегo поля зрения? Не так ли? Будешь и там устраивать мне такие сцены?

Я судорожно покачала головой. Его пальцы на моём лице были так холодны, что, если бы не его голос, я почти поверила бы, что это неживой человек. На таком расстоянии я видела в уголках его глаз совершенно неправдоподобные, вроде как борозды на тающем воске, извилистые морщины. Много разных морщин я видела у людей, но таких — никогда. А кожа на его ноздрях — когда те не трепыхались — и вовсе казалась иной текстуры, чем остальная. Носогубные складки у него как-то странно выделялись, но я никак не могла понять, в чём тут дело. И сама посадка его головы казалась неправильной. Он видел, что я откровенно пялюсь на его искаженную физиономию, но его это нисколько не смущало. Оторвалась я только когда он склонил голову набок и лениво поправил мою блузку, съехавшую набок.

— Не заботься о ненужном. Впредь ты должна заботиться только обо мне, — прошептал он. — Наши с тобой отношения столь запутаны, что я уже и не помню, действительно ли засунул свой язык в твой рот. Больше походило на, гм, птичий клевок... да, самое то. Ведь ты так храбро отбивалась. Папаша бы гордился тобою. Ведь я и вправду пытался соблазнить тебя...

— То, что там произошло, сложно назвать соблазнением.

— Стало быть, насильственным ухаживанием? — в глазах Лорда сверкнуло мрачное веселье.

Склонившись совсем близко, он провёл холодными губами по моей челюсти и вниз по шее, где его зубы неожиданно прикусили мою кожу. Извне подул неожиданно промозглый ветер, но зловоние разделанной человечины уже изрядно туманило рассудок. Мне было страшно, но тяга к этому манящему чудовищу, казалось, вот-вот возобладает над страхом.

— Радуйся, что я не заставил тебя вскрывать. Знаю, что ты слишком мягкотелая. На этот раз я тебе прощаю, — бесстрастно говорил он, приглаживая мои волосы, которые наверняка стояли дыбом. — Но запомни на будущее: если я прикажу исполнять — ты исполняешь, если прикажу ассистировать — ты ассистируешь. Я не проверяю тебя на прочность — только на преданность, и лучше тебе быть готовой всегда мне её доказывать. А сейчас, — продолжал его мягкий голос словно плетью сдирать мою кожу, — ты аппарируешь в свой ненаглядный Ньирбатор и будешь сидеть тихо, как мышка, дожидаясь моего возвращения. Вечером мы будем ужинать в замечательной дружественной обстановке: я, ты, карьерист, спортсменка и старушка. Видишь, какой я добрый?

Руки Лорда небрежно скользнули по моей талии; краем глаза я видела разделанную женщину, скрюченную в цветастой кучке одежды в трёх шагах от меня. «Старушка?.. А она в нём души не чает...»

Когда он отпустил меня, моя рука дёрнулась к медянке, но безвольно упала вниз.

Последнее, что я видела в склепе — Инсендио, поглощающее всё, чего там прежде не было.

Возвращаясь домой, я уже издали видела, как дымчатые лучи газового фонаря ложились на луговину с её режущей глаз симметрией. Там опять сновали кошки — вместе с детьми. Миклоса среди них не было.