Ньирбатор (СИ)

Лорд подошёл к тайнику и поманил меня к себе. Приблизившись, я стояла неподвижно, но изнутри от столь близкого присутствия крестража меня била дрожь.

Медленно Лорд зашел мне за спину. Он держал Диадему в открытом футляре передо мной, а сам стоял сзади, не прикасаясь, но мне было невыносимо жарко, будто на всю спину раскинулся солнечный ожог.

— Смотри… — только и сказал он.

— Я смотрю, — сглотнув, прошептала я.

Он хотел, чтобы я созерцала крестраж под прямым солнечным лучом. Вскоре я поняла, почему. Прожилки в алмазах Диадемы на сей раз были похожи на дорожки с мускатными розами в полном цветении. Под прямыми лучами казалось, что бутоны прятались в тени, отвергнув солнце, не пожелавшее однажды согреть их. Странные картины роились в моём мозгу.

Слова и поступки Лорда остаются для меня тайной за семью печатями, но в том, что во всём он преследует лишь свою пользу, я не сомневаюсь. Созерцание этой диковины я втайне сочла вознаграждениям за легилиментную атаку. Я уже не чувствовала обиды.

Не помню, спустя сколько времени Лорд захлопнул крышку футляра. Смешок, раздавшийся над моим ухом, прокатился дрожью по всему телу. Я обернулась, будто невидимые цепи освободили меня.

— Гм, а твоя реакция на мой крестраж куда занятнее, чем казалось раньше. — Голос Лорда прозвучал нормально, без елейных интонаций, от которых хочется свернуться в улитку. Но взгляд у него был такой, как всегда — немного высокомерный, немного задумчивый.

— Всё в порядке?

Я среагировала не сразу, покачала головой.

— Иди присядь, — он кивнул на диван.

Я так и сделала. Мне не было стыдно за свою реакцию, ведь кто, как не Лорд, понимает магнетизм чёрной магии. Приобщение к хоркруксии сокращает все дистанции; ты уже не чувствуешь себя пассивным наблюдателем.

Я думала о том, как многого я не знаю. Существуют вещи, которые большинству волшебников невдомек. А Лорд Волдеморт знает всё. Тяжело совладать со страхом, когда рассуждаешь так о человеке, который в эту минуту смотрит на тебя и видит тебя насквозь.

«Чтобы выдержать обаяние этого крестража, мне необходимо прибегнуть к большому количеству холодных примочек», — подумала я, вперив взгляд в пергаменты, чтобы Лорд не заподозрил, насколько я безнадёжна.

Он сидел за своим письменным столом, расслабленно откинувшись на спинку. Его лицо было сплошным самодовольством. И этого оказалось достаточно, чтобы он снизошел.

— Ну что ж, кое-что я могу тебе рассказать, но запомни себе, — он предостерегающе наклонил голову, — всё это должно остаться между нами. Если я узнаю, что в медье возник небывалый интерес к иностранным лесам, моё наказание последует незамедлительно, — учтивости в его голосе как не бывало.

Снизошел! — хотя с таким покровительственным видом, как если бы я ему была по гроб жизни обязана. Хотелось бы сказать, что я его вынудила, но такой глагол неприменим к Волдеморту.

Лорд встал и начал медленно ходить по кабинету взад-вперёд, точно по классной комнате. «Старик Шиндер мог бы замолвить словечко перед директором Дурмстранга, такой бы учитель был... Но это слишком грубый ход, Лорд действует изощренней». Он крутил в пальцах волшебную палочку и поглядывал на меня изучающе. «Может быть, он никому ещё не рассказывал?» — мелькнула мысль, которая почему-то взволновала меня сверх меры.

— Первое, о чем стоит упомянуть — это разделительный барьер между Албанским лесом и внешним миром. Он сродни проходу на платформу девять и три четверти на Кингс-Кросс, минута замешательства и сомнения — и ты не пройдешь. Тебе приходилось слышать о нём?

— Конечно, милорд. Поезд в Дурмстранг тоже когда-то отправлялся с такой платформы, пока она однажды не исчезла вследствие многочисленных магглоотталкивающих чар.

— Я слышал об этом. Весьма плачевный исход, — насмешливо кивнул он.

Лорд поведал многое. Оказывается, магглы тоже могут угодить сквозь барьер, но не более двух в год. Чаще всего они находят смерть в пруду, расположенном посредине леса. Пруд заколдован так, что маггловский взор видит иллюзию: то, к чему стремится и в чём нуждается. Магглу может пригрезиться выход и он бросается в этот пруд. Там обитает всякая водная нечисть, а также гриндлоу, завезённые Гриндельвальдом из Англии.

Неподалёку от барьера находится постоялый двор, где останавливаются странствующие волшебники. Дом Вальдрена находится в трех милях от него, и служит северной границей Бержиты — места, которое обозначено лишь на двух картах — той, что в библиотеке Ньирбатора и той, которой пользуется Лорд.

— На самом деле это источник и хищник, — рассказывал он. — Магия там не ведает пределов, поэтому может выходить из-под контроля.

Оказывается, трансгрессия в лесу невозможна, но в наличии есть портал, который приведёт волшебника в любое место по его желанию в радиусе шестидесяти миль от Бержиты. Нужно всего лишь сказать вслух, и этот портал не имеет срока действия.

Я разинула рот от удивления. Шестьдесят миль это много. Даже слишком много для места, где невозможно трансгрессировать.

— А кто создал его там, милорд? — поинтересовалась я.