Читаем Нина Горланова в Журнальном зале 2007-2011 полностью

У меня несколько близких подруг имеют психологическое образование. Первая из них говорит: мол, надо сны анализировать, разобраться со своими проблемами.

Сны анализировать? Видела во сне, что я мужчина-художник. И рисую ангелов. А время-то еще будто бы старое, застойное. И вот меня за ангелов сажают в тюрьму. Там yголовники притеснять меня начали, а я им говорю:

— Я — такой же человек, как и вы! Ничем не хуже, но и не лучше.

Ума не хватает что-то тут проанализировать, чем-то помочь себе. Я в мужском образе? Тут что-то от моей роли в семье: все сама приколачиваю, ремонтирую (муж на трех работах).

***

Дочери мне запретили произносить слово “депрессия”... А то, мол, я их травмирую, программирую на будущее. Теперь по телефону отвечаю так (если зовут куда-то): да я не могу — у меня это, на букву “д”...”

Иногда я разные трудности умею себе так объяснить, что якобы они нужны. Бедность, например. Она нужна. Пока я ее терплю, конец света отодвигается. Ведь конец света придет, когда все в мире будут жить в материальном плане хорошо. Все будут богаты... А пока я терплю свою бедность, конец света отодвигается.

И вот на одной вечеринке друг-философ говорит:

— Пока ты борешься с бедой, ты жива. Ты на грани жизни и смерти, но ты человек. А в спокойной жизни ты кто? Мертвец. Так считал Мамардашвили. Мерабище!

Я радуюсь: наконец-то и депрессию я могу объяснить как полезную вещь! Всё нормально, я в беде, значит, я жива. И вдруг друг продолжил:

— Зачем ты согласилась взять за книгу две тысячи рублей? Труд должен быть оплачен достойно. Не позволяй себя унижать.

Но если я получу много денег, все будет благополучно, значит, по Мерабу, я буду мертва? Друг мой противоречит сам себе.

Миша, который приходил и говорил, что хочет повеситься, лег в психосоматику. Уже третий год подряд — весной — он ложится туда. И обычно я его навещаю, успокаиваю, ношу картины — для подapков врачам (там любят мои вещи). В этот раз я не хожу к нему — сама в такой... этой... на букву “д”... Один раз позвонила и спросила: “Картины нужны?” — “Нет, сама подаришь, когда будешь здесь...” Ответ меня несколько насторожил, но... свои проблемы всё заслонили.

Читала про Рильке. Он ценил “Россию и женщину”. А я живу в России, и я — женщина. Значит, не надо впадать в “д”. А надо держаться.

Вторая подруга-психолог подсказала:

— Ты этот холм (депрессию) никогда не разгребешь. Ты его обходи! Запомни это. Сосредоточь внимание на другом холме (работа, дети, друзья). Каждую минуту отвлекайся, а не думай: “Ой, у меня депрессия, депрессия”.

И я неделю жила по ее советам, отвлекалась. А потом опять накатило.

В этот день у нас порвалась гигантская фиалка.

Была такая суперфиалка у меня на окне. Огромные алые цветы у нее. И вот она так старалась цвести, рвалась вширь, что один лепесток в середине стал прозрачный, как марля, а другой лепесток лопнул, образовалась дырка. Я вышла к девочкам и показала:

— Фиалка порвалась! Она изо всех сил хотела цвести сильнее, стать еще огромнее... Милая, милая фиалочка.

И тут позвонили: повесился Миша! Не выдержал, рвался цвести изо всех сил, писал новый курс по культуре речи, хотел стать нужным, но... не выдержал...

Короткие, как его жизнь, цветы маргаритки положила я ему в гроб. Моя подруга (вдова) прочла мне его предсмертную записку. Там три раза: “Жизнь прекрасна (зачеркнуты эти слова), но пусть она идет без меня”. “Мир прекрасен (зачеркнуты эти слова), но дальше все пусть будет без меня”. “Пушкинский праздник был прекрасен (зачеркнуто), но...”

Подруга после похорон мужа лежала в больнице. А потом я ночевала у нее, ибо в этой квартире ей страшно. В эти дни я поклялась себе, что ни дня больше не отдам тоске, а все работе и близким!

На кладбище была странная встреча. Один из могильщиков оказался... аспирантом отца подруги (профессора). Он сказал: “Доцентам так мало платят”. И ушел, значит, в могильщики! Как различны запросы! Миша все бы отдал, чтоб быть доцентом, но у него и этого не оказалось. И он повесился из-за того, что не нужен. А доцент, имея все, ушел в могильщики.

Подруга отстаивает свое право на вечное отчаяние (больница ей не помогла). “Были люди, не глупее нас... Слуцкий, например, так и не оправился после смерти жены — в больнице лежал всю оставшуюся жизнь”. Да, Слуцкий выбрал больницу, а тысячи других людей не выбрали... Они стали жить дальше. Почему нужно брать пример со Слуцкого? (А про себя думаю: сколько горя-то близким, а я ведь совсем об этом не думала, когда мечтала покончить с собой!)

Уроки надо извлекать, Ниночка...

Подруга юности зашла и, глядя на мои картины, вздыхает:

— Хочешь, я с цифрами в руках докажу тебе, что — если б ты не тратила деньги на краски и доски для последующего раздаривания картин своих — ты бы сводила концы с концами, дай ручку, я тебе все докажу с цифрами в руках — уж на еду точно будет хватать!

Да не надо мне ничего доказывать с цифрами в руках! На таком-то уровне я сама умею считать. Да, краски дороги, да, я пишу бешено, много трачу на масло. Но если в эти минуты я забываю обо ВСЕХ проблемах?! Я так спасаюсь.

Перейти на страницу:

Похожие книги