Ничья его девочка

Она демонстративно заперлась в комнате, пододвинув к ней комод. Из чего я сделал вывод — боится меня. Это хорошо пусть боится. Начнем со страха, которого у нее раньше не было и мелила языком всякую ерунду. Но пару раз я ее осадил как зарвавшуюся собачонку, и она оказалась на удивление умным зверьком — урок усвоила сразу же и больше не скалилась при мне, но пакостила, когда меня нет. Но я бы разочаровался поступай она иначе. Все-таки ее лишили свободы и ломали насильно все ее жизненные принципы, с которыми она выросла. Я был для нее самым настоящим врагом. Она и смотрела на меня всегда как на врага. А меня это веселило. Реально я уже давно не был чем-то так увлечен, не ощущал такого азарта и вкуса к жизни, как сейчас, перевоспитывая эту мелкую дрянь. В меня вселился чертов тПигмалион и я стал одержим идеей изменить ее. Зачем? Не знаю. Давайте назовем это квестом или игрой. Когда все прескучило, когда все доступно, когда ни черта в жизни не радует и все можно купить и продать, все до зубовного скрежета предсказуемо, очень мало случается искренних радостей и настоящих эмоций. С этой чертовкой я впервые испытал настоящую встряску. Она ведь объявила мне войну, мелочь эта, которую я мог прихлопнуть в два счета. Настоящую бойню кто кого. А я привык, что никто и никогда слова поперек не скажет, а эта даже не задумывается рубит правду-матку и от нее и весело, и иногда даже до печенок достает. Желание пробуждает едкое схватить и трепать до тех пор, пока душу ее грязную, уличную не вытрясу. Первые дни мне вообще казалось, что она больная чем-то и у нее под кожей рассадник паразитов. Но когда отмыли, к врачам сводили и переодели вроде ничего стала, даже милая. Особенно веснушки ее многочисленные. Читал заключения врачей и от чего-то порадовался. Что все же чистенькая. Притом везде. Мужиков у нее не было. От курева отучилась очень быстро я даже не ожидал, что это будет так легко. Но в ней хватало и другой дряни. Из нее просто сочились все эти уличные словечки, мат, сленг. Несколько раз таскал ее в ванну и рот ей с мылом мыл. Брыкается, орет, кусается. А я мою все равно, держу за шевелюру под водой. С матами было покончено.

Но я все же сдерживался, потому что иногда придушить хотелось за язык ее ядовитый и выходки. В этом и заключалась наша война. Мне было интересно кто из нас победит. И сейчас, приехав в дом, я хотел преподать ей парочку новых уроков, но меня ожидала запертая дверь. Я рассмеялся. Хитрая чертовка.

— Здравствуй, Есения. Тебе там не душно? Может откроешь?

— Не душно. Пар костей не ломит.

— Серьезно? Ладно. Не ломит так не ломит.

Я спустился вниз и врубил отопление на полную катушку. Не ломит значит пар костей. А так? Усмехнулся и поднялся обратно наверх, запер ее дверь снаружи, заблокировал окна в ее комнате, положил ключ к себе в карман и ушел в кабинет. Открыл у себя форточку, чтоб самому не задохнуться от быстро поднимающейся температуры в доме. Достал ноутбук и принялся изучать резюме двух новых механиков на своем авиазаводе. Я всегда сам лично занимался персоналом. Я знал их поименно, помнил их биографию. Мой отец всегда говорил, что люди, которые работают на вас, они и есть тот самый механизм, благодаря которому вы или взлетите, или прогорите к такой-то матери. Никакой отдел кадров не выучит человека настолько чтоб точно знать способен ли он сливать информацию, фотографировать запчасти и чертежи. Детектор лжи тоже не давал стопроцентной гарантии. Но я почти всегда безошибочно мог определить, что передо мной за тип. И если хоть что-то мне не нравилось я не принимал на работу. В своей жизни я ошибся только один раз и эта ошибка стоила мне слишком дорого. Настолько дорого, что я до сих пор прекрасно помню, как выносил за нее приговор и приводил в исполнение, а потом презирал себя с дикой силой… но прекрасно понимал, что поступил бы так еще сотни раз. Предательство прощать нельзя. Никаких вторых шансов. Достаточно одного единственного. Тот, что подарила судьба при знакомстве. Другого не дано. Люди не меняются и их поступки всегда будут одинаковыми. Убивший однажды убьет еще раз, если совершил свое преступление безнаказанно. Но я бы многое отдал, чтобы отмотать жизнь назад и предотвратить это предательство… Но, к сожалению или к счастью, жизнь назад не перематывается. А вот кое-что изменить все же можно… вернуть кое-какие долги. Не предателю, нет. Себе самому. Эдакая отмашка для совести.

Издалека раздались удары в дверь, я расслабленно откинулся на мягкую спинку кресла, достал портсигар, покрутил сигару в пальцах. Что-то быстро ты начала сдаваться, Лиса. Или уже поджарилась твоя рыжая шерстка? Сделал музыку погромче и закрыл резюме одного из сотрудников, отправил ответ в отдел кадров с отказом. Мне не понравилось несоответствие в двух пунктах. Может это ошибка, а может заврался. Ошибок я не люблю. Авиамеханик, как и сапер ошибаться не должен ни разу. Теперь она стучала и в двери, и в стены, даже что-то кричала. Я посмотрел на часы. Всего-то полчасика сауны и уже все?