Нестор Летописец

Автор Начального свода в заглавии подчеркнул две для него важные вещи. Первая: это избранность Руси как христианской державы: «како избра Богъ страну нашу послѣднѣе время». («Последнее время» здесь — это скорее не преддверие конца света, а христианская эпоха.) Вторая: происхождение Киева и имени города: «и о поставлении Киева, како во имя назвася Кыевъ». (Упоминание о первенстве, более раннем происхождении «Новгородской волости» — видимо, вставка какого-то патриотически настроенного новгородского переписчика.) В основе свода — концепция религиозная в узком смысле слова и концепция узкая в географическом смысле, локальная: летописца интересует судьба Киева, ему не чуждо сознание единства Русской земли: «страна наша» — это, несомненно, не только Киевская земля, но понятия Русская земля в его лексиконе нет.

Иное у Нестора. Заглавие его труда свидетельствует: предмет повествования — вся Русская земля. «Откуда пошла Русская земля» — это о происхождении Руси и ее названия. «Кто в Киеве стал первым княжить» — это о происхождении власти в Киеве, центре Руси. «Как возникла Русская земля» — о становлении Руси[575]. В отличие от составителя Начального свода Нестор в заглавии делает акцент на становлении государственности Руси, а не на ее христианизации[576]. Один из исследователей определил концепцию Несторова труда как идею «единства в пространстве и сфере власти»[577].

С происхождением русичей — восточных славян было неясно главное: они не упоминались в Библии. Между тем для древнерусских книжников историей являлось прежде всего то, что было описано в Библии или так или иначе было связано с событиями прошлого, о которых повествовало Священное Писание. Если, согласно Писанию, все люди, все народы происходили от трех сыновей праведного Ноя, который вместе с семьей пережил Всемирный потоп, значит, требовалось определить, от кого из них происходят русичи. Те, кто составил первую библейскую книгу — Книгу Бытия и входящий в нее перечень народов (так называемую Таблицу народов в главе 10, стихи 1–32), ни о какой Руси и ее обитателях знать не знали и ведать не ведали. Библейская книга была написана задолго до начала нашей эры, когда восточные славяне еще не существовали как отдельная этническая группа. К тому же на Ближнем Востоке, где был создан этот текст, о далекой Европе ничего не знали. И древние евреи не интересовались отдаленными землями, с обитателями которых никак не соприкасались. В Таблице перечислены 70 народов, якобы ведущих свое происхождение от трех сыновей праотца Ноя — Сима, Хама и Иафета. Народы севера и запада здесь отнесены к потомкам Иафета. И летописец нашел место для восточных славян среди потомства Иафета. Так история Руси оказалась соединена со Священной историей, о которой сообщалось в Библии.

Составитель «Повести временных лет» мог здесь опираться на переведенную с греческого Хронику Георгия Амартола (Георгия Грешного). Эта хроника много раз цитируется в «Повести». У Амартола среди народов колена Иафетова названы жители Таврии (Крыма, Северного Причерноморья) и скифы. Византийские авторы на античный манер называли жителей Древней Руси тавроскифами. Но главным источником для древнерусского книжника, как обнаружили ученые, была какая-то другая, несохранившаяся хроника, содержавшая перевод еврейского исторического сочинения Х века под названием «Иосиппон». В «Иосиппоне» среди потомства Иафета упомянут народ «Руси», живущий «на реке Кива», и народ с этим же именем назван среди обитателей севера рядом с англами. Кива — это, конечно же, Днепр, названный по имени стоящего на его берегу города Киева[578].