Некровиль

Но все случится скоро, и вид будет потрясающий. Восемь сотен звезд отправятся в путь сквозь ночь. Невзирая на все перемены и домашние ритуалы, связанные с неожиданным Умножением Птея, он не упустил из вида тот факт, что люди планировали вечеринки для наблюдения за небом, компании астрономов-любителей устанавливали телескопы вдоль набережных и на колокольнях, и день за днем эта история приближалась к первым строчкам новостей. Половина планеты – та половина, которая не была ослеплена экстравагантным наклоном оси вращения, – собиралась внимательно наблюдать за небосводом. Птей же следил за тем, как Стерис готовит к выходу «Парус радостного предвкушения», и чувствовал себя обманутым, словно прикованный к постели ребенок во время фестиваля, что бушует прямо на пришвартованных под окном лодках. И вот теперь, когда темнейшие воды океана, опоясавшего мир, приподняли сдвоенный нос «Паруса радостного предвкушения», угнездившийся на ударопрочной пластиковой сетке впереди мачты Птей ощутил растущий восторг. Внизу простирался сияющий ковер, над головой раскинулось небо, полное звезд; и то и другое принадлежало ему одному.

Это были не звезды. Это были космические обиталища Анпринского народа – восемьсот двадцать шесть сфер диаметром в пятьсот километров каждая, сотворенных из наноуглеродного льда и воды, которые на протяжении срока, вдвое превышающего жизнь Птея, вереницей таились внутри колец газового гиганта Бефиса, словно жемчужное ожерелье, спрятанное от посторонних глаз в бархатном мешочке. Взаимодействие с ними распалось на несколько эпох. Паника: когда на планете под названием Тей осознали, что гравитационные возмущения, от которых мировой океан колышется, словно вода в аквариуме, представляют собой головные ударные волны, порожденные массивными артефактами, сбрасывающими скорость, близкую к световой. Отрицание: когда правительства решили, что ради «общего блага» стоит попытаться скрыть тот факт, что восемьсот с лишним космических аппаратов, по отдельности превосходящих маленькие луны Тея, явились в их солнечную систему, точно иммигранты, и дисциплинированно выстроились на орбите Бефиса. Парламентерство: когда стало очевидно, что Отрицание бесполезно – впрочем, все твердили, что будут действовать с позиции силы, о да, с позиции силы! Для разведки и попытки установления радиосвязи с чужаками направили флот космических зондов, но ответом была невозмутимая, ледяная тишина. Затем, когда не случилось никаких взрывов, никого не испарили, не швырнули в квантовую черную дыру и не применили какую-нибудь другую замысловатую разновидность насилия из выдуманного СМИ арсенала, наступила Увертюра. Отрезвление: когда все поняли, что звездные гости представляли собой облака наноассемблеров, парящие в невесомости над внутренними шарообразными океанами их восьмисот с чем-то обиталищ, и каждый был единым разумом со множеством форм; анприны, в свою очередь, изумились тому, что у архаичных гуманоидов на захолустной планете несколько самостей в одном теле. Точка соприкосновения у них нашлась всего одна, и они хорошо это понимали. Вода. Она текла из их прошлого в будущее, была неотъемлемым элементом среды обитания и способом взаимодействия молекул. За сто двенадцать лет полета с околосветовой скоростью Анпринский народ потратил почти всю воду; шаровидные океаны усохли и превратились в слезы внутри огромных панцирей из нанотехнологически усиленного льда. Затем стартовала эра Переговоров, самая длительная и сложная из фаз контакта. Три года ушло на закладку концептуальных основ: анприны, древний вид великой Клады, долгое время были коллективным разумом, чья изысканная внутренняя иерархия опиралась на уровень самопознания и таланты, и потому они понятия не имели, с кем говорить и кого просить об одолжении в политической системе, где государств и правительств столько же, сколько островов и архипелагов на покрытой водой четвертой планете от звезды.

Ныне эра Переговоров уступила место эре Торговли. Анпринские обиталища потратили последние капли топлива, чтобы сойти с орбиты Бефиса и переместиться вглубь системы. Их пунктом назначения оказался не Тей, а Тейяфай – расположенный ближе к светилу мир, где не было ни клочка суши, только океан стокилометровой глубины, сокрушительная гравитация и бесконечные шторма.