Некровиль

С чего начинаются войны? С оскорбления, бравады, глупости или самоуверенности, со священной цели или приступа алчности. Но галактические цивилизации сражаются ввиду неизбежности, ощущая трагедию космических масштабов. Все дело в осознании простой эволюционной истины: в экологической нише – даже если она размером со вселенную – может быть только один хозяин. Враг это понял через миллисекунду после того, как испытал пытливое прикосновение худжайнского зонда. Испарение зонда было объявлением войны, и оно дало бы Врагу столетия форы, не успей зонд в последние мгновения жизни переслать сообщение в материнскую матрицу, спрятанную в кометной системе на границе межзвездного пространства.

В первые столетия долгой, медленной войны экспансия Клады была остановлена и обращена вспять. Погибли триллионы. Планеты превращались в пепел; все живое умирало, выжженое ультрафиолетовым излучением, когда рушились озоновые слои и защитные магнитные поля; скопления обиталищ сгорали от целенаправленных солнечных вспышек или от них оставался только шлак после какой-нибудь нанотехнологической чумы; сферы Дайсона разлетались на части от попадания мириад боеголовок с антивеществом. Клада медленно осознавала то, что Враг понимал с самого начала: война за ресурсы, необходимые разуму – энергию, массу, гравитацию, – обязана быть войной на уничтожение. За первые две тысячи лет войны потери Клады сравнялись с общей биомассой ее первой солнечной системы до выхода в космос. Но плодовитость и явная неудержимость жизни были козырем Клады. Она сопротивлялась. Она сражалась веками и на таких огромных расстояниях, что свет победы или поражения мог стать лишь бледным, далеким мерцанием в ночном небе будущих поколений. Воины Клады сражались в сердцах шаровых звездных скоплений и у сияющих мысов туманностей; на кривых огненных мостах в оболочках солнц и возле горизонтов событий черных дыр. Их оружием были газовые гиганты и энергия сверхновых; они превратили пояса астероидов в дробовики и небрежно швыряли живые планеты в вечный лед межзвездного пространства. Флоты по десять тысяч боевых единиц с каждой стороны сталкивались среди солнц, и никто не выживал после сражения. Это была абсолютная, стихийная война. В миллионах звездных систем Клада сражалась с Врагом до последнего. И за последние восемьсот лет начала его теснить.

Теперь время растянулось до такой степени, что десятилетие пролетало за один удар сердца, и общая масса флота приблизилась к массе тысячи звезд. Сердцемир Клады Сейдатрия и сопровождающее его скопление цивилизаций устремилось на скорости чуть ниже световой к космической струнной петле Кольца Верданди. Сейдатрия летела вслепую; ее не обогнала бы никакая информация, никакое донесение. Населяющие скопление полтриллиона разумных существ, у которых было всего шесть месяцев на подготовку, направлялись туда, где Клада могла одержать окончательную победу или пасть под натиском Врага.

Они наблюдали сквозь хрустальную оболочку Сердцемира, как атакующий флот Клады летит на сияющую туманность Вражеского скопища, словно стайка пушинок одуванчика. Эти линкоры погибли несколько месяцев назад, когда рванулись вперед, мимо замедляющейся цивилизации Сейдатрии, чтобы вступить в бой с вражескими дозорными, и, быть может, благодаря смелости и удаче прорваться к скоплению обиталищ, чтобы развязать там бой. Основная масса Клады, смещаясь к синей части спектра по мере того, как с течением лет и десятилетий спутники догоняли Сейдатрию, подтвердила изумленные сообщения этих быстрых, отважных бойцов. Здесь собрался Враг целиком: караван длиной в сотни световых лет. Корабли и миры уже были в пути несколько веков, когда «Вечно благоухающий аромат божественности» обнаружил и уничтожил один из флотов. Вероятно, приказ был отдан тысячелетия назад; вскоре после того, как Клада переломила ход войны в свою пользу. Отступление. Бегство. Но Враг не утратил ни капли силы и свирепости, уничтожая накатывающие волны дешевых, быстрых, коварных линкоров одну за другой.