Не пара

— Не представляю, — я снова смотрела как трескается в стакане лёд, невольно навевая ассоциации с чьим-то разбитым сердцем. — Только ты, наивная, могла поверить, что у этого куска льда есть сердце.

— А оно было. До того, как ты его вырвала.

— Ира! — села я, стукнув донышком бутылки о стол. — Тебя провели.

Впрочем, так же, как меня. Но этого я добавлять не стала.

— Нет, Юль, — замотала она головой. — Он же каждый день приезжал навестить твою лошадь.

— А ты откуда знаешь? — засомневалась я.

— От верблюда, — хмыкнула она.

— Ах, да, — стукнула я себя по лбу и вставила в стаканы трубочки. — Это же твой конный клуб.

— Не мой, отца. Но да, я там бываю чаще, чем ты. И я слышала, как он разговаривал в твоей Чёрной Звездой. Как упирался лбом в её морду. И так стоял, часами.

«Ты врёшь! Врёшь, твою мать! — хлебала я почти не разбавленный приторный напиток, не перемешав со льдом. — И я не знаю зачем ты это делаешь, но врёшь точно».

Вот только память всё равно подсовывала воспоминания, что я усердно топила в вермуте. О наших прогулках верхом. О пикнике, что Ренат неожиданно устроил на берегу озера. О букетах роз, что он дарил. Всегда белые, всегда огромные. Отчаянные, как я их называла. И как гипнотизировал своими магическим взглядом. Когда бы я ни обернулась, его взгляд всегда был направлен на меня. Словно я север, а он — стрелка компаса.

Это было приятно. Трогательно. Волнующе. Но так… невовремя.

У нас только-только всё наладилось с Пашкой. И я твёрдо решила, что мне никто кроме него не нужен. А этот дьявол Алескеров сбивал меня с этого настроя. Заставлял чувствовать что-то совершенно неожиданное: слабость, желание покориться, а не воевать, желание принять то, что протягивали, а не пойти и взять самой то, что хочу. И я решила вырваться из этой липкой паутины, избавиться от него раз и навсегда и… взбрыкнула похлеще, чем моя норовистая лошадь.

— Кстати, а где она сейчас? Моя лошадь? — выдохнула я, отставляя стакан.

— Он её застрелил.

— Что?! — вытаращилась я на Ирку. — Мою Звёздочку?!

— Угу, — кивнула она.

— Сука! — подскочила я. Заметалась по кухне. — Вот сука! А ты его, значит, решила пожалеть, бедненького, когда я его послала? — остановилась я перед подругой. — Решила отогреть в своей тёплой постельке? Утешить, чтобы так сильно по мне не убивался? Да?

Она равнодушно пожала плечами.

— Ну да.

— И как? — хмыкнула я.

— Тебе не всё равно?

— Как он трахается? — так и не сползла с моих губ едкая ухмылка. — Всё равно. Но отношения — это же не только тупой трах.

Да и мне ничего не стоит это узнать, глупая ты дура.

Нет, наивная слепенькая дурочка, втрескавшаяся в него по уши.

— Ир, он же использует тебя, — рухнув обратно на стул, выдохнула я, глядя на неё с сочувствием.

— Я знаю, — подлила она мне мартини. — Он всех использует. Как и ты. Вы с ним на редкость похожи. Может поэтому и нашла коса на камень? — отставив бутылку, уставилась она на меня в упор.

— Какая коса? Какой камень? Окстись, Ир!

— Ещё скажи, что я не права, — усмехнулась она. — Что он не хочет отомстить? Что не откажет себе в удовольствии попользовать тебя во все отверстия, если уже не…

О, нет! Этого ты не узнаешь, коварная сучка! Неужели ты и правда надеялась, что я сейчас разрыдаюсь и всё расскажу про то, что было у нас той злополучной ночью.

Но я думала, что ты станешь третьей стороной, чтобы столкнуть ваши интересы с Алескеровым, как невольно посоветовал мне Пашка. Что ты попьёшь с Рената кровь, устроишь пару сцен ревности, выкинешь что-нибудь эдакое, чтобы заставить его с тобой считаться. Будешь просто действовать ему на нервы, выводить из себя, мешать, выиграешь мне немного времени. А тобой уже подтёрлись и выкинули, судя по тому как легко с клуба тебя отправили домой.

Жаль! Мысленно выкинула я из колоды битую карту.

— Нет. Совсем нет, — усмехнулась я, видя сколько ревности, даже ненависти теперь в её взгляде. — Ему требуется нечто другое, Ир. То, что есть скорее не у меня, а у Верейского.

— А что есть у Верейского, нужного ему, кроме тебя? — демонстративно откинулась она к спинке стула.

Глава 13. Если бы всё было именно так…

— Да прекрати ты уже со своей ревностью. Прямо блевануть хочется! Нет там ни на грамм любви, зря ты агришься. Есть бизнес, акции, деньги. Большие деньги. Вот, во что все эти мальчики на самом деле по уши влюблены. И для Алескерова я не цель, а средство.

— Средство получить что? — с недоверием посмотрела она на меня.

Святая простота! Как же хорошо быть безмозглой, Ира! Как же просто тебя переубедить. Надо просто говорить то, что ты хочешь слышать.

— Акции, Ира. Акции «Север-Золото». Подозреваю, Алескеров хочет контрольный пакет. А у меня целых семь процентов. За ними он и пришёл.

— А ты? — оживилась она.

— А я получу их, только когда выйду замуж за Верейского. И уж кто-кто, а Алескеров наверняка это выяснил, — беззастенчиво врала я.

Алескерову проще было узнать код от золотохранилища США, чем выяснить, о чём мой отец договорился с отцом Верейского, и почему всеми силами отцы стараются нас поженить.