Не лги мне

– Что тут у нас? – мрачно улыбнулся охранник и канцелярским ножом осторожно разрезал бумагу на одном из них. Это оказался прессованный кирпич из белого порошка.

– Героин? – спросил кто-то.

– Определенно.

Всего выгрузили четыре ящика. В последнем вместо белых кирпичиков лежал огромный прозрачный пакет с голубовато-серыми таблетками.

– Почти уверен, что лаборатория определит фентанил, – сказал охранник. – Он идеально сочетается с героином.

Мы с Оливером обменялись довольными улыбками. Картер Холт не ошибся. Политической карьере мэра Ремберта настал позорный конец. Задержанные сегодня, без сомнения, скоро назовут имена всех остальных. Жаль, Холт не смог присутствовать при операции лично – его начальство велело не раскрывать себя и держаться подальше от активных действий.

Я наблюдала, как наркотики выгружают из ящиков. Каждый пакет нес море страданий и боли. Только сорок минут спустя я заметила сообщение от Джори.

Глава 31 Джори

Я бросилась в рощу вечнозеленых дубов, чтобы скорее ознакомиться с аудиозаписью. Неужели мне удастся разоблачить убийцу Дикона? Убедившись, что на опушке леса никого нет, я дрожащей рукой увеличила громкость до предела и нажала кнопку воспроизведения. И навстречу мне взрывом звуков и цветов устремилось прошлое.

Заговорила Клотиль – бледно-лавандовые цветы кувшинок. Мгновение спустя прозвучал голос Дикона.

Дикон… Накатили темно-фиолетовые волны с белыми гребнями. Я покачнулась и ахнула, словно на меня вылили ушат ледяной воды; свободная рука взлетела в поиске опоры и наткнулась на шершавую кору дерева.

Затем раздался отдаленный выстрел, за которым последовал крик Клотиль – вспыхнула лаванда. Мне никогда не доводилось слышать такого отчаяния. Что-то схожее есть в крике дикой кошки при нападении койота. Такой душевный надрыв невозможно сыграть.

Камера с грохотом упала на пол.

Дверь со скрипом отворилась. У меня перехватило дыхание. Дикон с Клотиль узнали появившегося на пороге? Или для жестокой расправы наняли киллера?

Вновь заговорила Клотиль, затем издалека послышалось хриплое и неразборчивое бурчание, вызывающее рыжее торнадо, – отдаленно знакомое, однако мозг не мог разобрать определенную форму и оттенок.

Прогремел новый выстрел, на этот раз с близкого расстояния.

– Мама!

Фиолетово-белая волна взвилась в душераздирающем выкрике Дикона, и затем незнакомый мужской голос снова что-то пробормотал.

Бах! Раздался очередной выстрел, который пронесся сквозь годы и ударил меня в самое сердце. Колени подогнулись, и я рухнула на землю, привалившись спиной к колючей коре дуба. Послышались глухие шаги, хлопнула дверь.

А потом осталось лишь жужжание записи – более зловещее, чем крики, шаги и выстрелы. Оно означало смерть. В это время Дикон и его мама истекали кровью на полу гостиной. Мне никогда не хотелось увидеть запись их убийства, и одно только аудио потрясло меня до глубины души.

Закрыв глаза, я продолжила слушать монотонный треск. Со всех сторон доносились заурядные звуки жизни – мягкий шелест волн, разбивающихся о причал, отдаленные разговоры и смех, провожающий суда в открытое море, пение птиц и суета белок, занятых выживанием.

Я представила сердце Дикона, которое бьется все медленнее; дыхание становится поверхностным. А может, он умер мгновенно? Черт, я отчаянно на это надеялась – надеялась, что, увидев смерть матери и получив роковую пулю, он встретил незамедлительный и милосердный конец. Как бы все внутри ни противилось этому, мне придется слушать запись вновь и вновь, столько, сколько потребуется, пока неопознанный голос не заиграет знакомыми цветами и формой.

– Джори? – Зеленые стрелки – голос Даны. Я вскочила на ноги, испуганно ахнув. Телефон выскользнул у меня из рук. – Все нормально? Мне послышался крик…

– Д-а, нормально.

– Выглядишь так, словно привидение увидела. – Дана склонила голову: – Что за шум?

Я быстро схватила мобильный, однако из динамиков успели раздаться искаженные голоса и скрип двери.

– Что ты слушаешь?

– Аудиокнигу. – Выключив запись, я вытерла навернувшиеся на глазах слезы. – Уходи. Говорю же, со мной все в порядке. Нам с тобой больше нечего обсуждать.

Дана печально покачала головой:

– Слушай, прости, а? Давай забудем о случившемся. Мы дружим с первого класса.

– Мне лишь казалось, что дружим. – Я наклонилась и подняла блокнот с планом мероприятий.

– Вовсе нет. Мы были настоящими подругами. И можем ими остаться.

– Уходи, Дана.

– Но я…

– Вот, – я протянула ей блокнот. – Хочешь мне помочь? Тогда отнеси это Эшли Роджерс. Ты ведь ее знаешь?

– Ага, она работает в администрации.

– Скажи ей, что мне пришлось уехать. Осталось только убедиться, что городские служащие приступили к уборке и готовы ответить на вопросы продавцов или гостей.

Развернувшись к Дане спиной, я направилась в глубь леса. Очевидно, чтобы уединиться, придется поискать место укромнее. Я шла по узкой проторенной тропинке, по которой подростки часто катались на велосипедах до пляжа Чокто – небольшой песчаной полоски, скрытой от посторонних глаз. Там можно посидеть и, если повезет, даже полюбоваться байдарками в море.