Не хочу быть невестой!

Значит, они могут обсуждать особые функции данного минерала, которые Рикард применил к замку и возможности расширения границ использования подпитанного камня. Или же… киосса что-то говорила про благодарность в отношении обучения ее подданных здесь? Кто-то из ее ближайшего окружения решил прийти в Академию для получения высшего образования? Но кто? Первыми в голову приходили близнецы, внучки киоссы. Правда они являлись не только подданными Ионтона, но и наследными принцессами Аминса. Поэтому для них двери были открыты в любое учебное заведение двух государств, не стоило дополнительно благодарить за то, что девушки и так получили бы по праву рождения. Или речь шла не об ученике, а об учителе?.. Может, младший брат киоссы Араи решил встать на пути просвещения юных умов? Разумеется, мало кто точно знал, где сейчас находился геун Мэвлай, да и слухи о мужчине ходили весьма противоречивые, но, если Тили не ошибалась, сводный брат огненноволосой демоницы питал страсть к наукам и путешествиям. Чем не прекрасный набор качеств для преподавателя?

Однако она могла лишь гадать. Ответ, разумеется, о ведущихся переговорах ей никто не предоставит. Снова обратив внимание на наряженных гостей, Илотилас сосредоточилась на ментальной нити, которую заранее сплела в виде купола, желая опутать того, кто хоть как-то намекнет на свое желание навредить высокой гостье.

Глава тридцать пятая

Вечер плавно перетек в ночь, на небе зажглись светлячками звезды, проглядывая из-за небольших туч в свете полной луны, что казалась сегодня каплей масла посреди темного холста художника. Тили, не прекращая сканировать гостей, старалась выцепить знакомые лица, но из-за танцев все сливались в единую смазанную массу, усложняя процесс. Когда она уже хотела плюнуть на это дело, решив немного передохнуть, прямо перед ней возник Персиваль в безупречно отглаженном фраке цвета стали, отчего его глаза казались двумя серебряными монетками, дарящими пагубное сияние алчущим. - Потанцуешь со мной? Ей было неловко, стыдно и до дрожи в коленях неохота идти с женихом, но отказаться не позволял этикет. - Конечно. Вложив пальчики в протянутую ладонь, Илотилас шагнула вслед за мужчиной практически в центр зала, и как только они достигли свободного места, заиграла новая мелодия, заставляя пары сойтись в менуэте, а девушка благодарила небеса и Гисхильдиса, что ей выпала удача именно та тот танец, в котором можно было отходить от партнера, передвигаясь маленькими шажками и пересекаясь с другими танцующими. В очередной раз склоняясь в подобие реверанса, плавно опуская руки по обе стороны своего тела, Тили отметила про себя, что Персиваль движется также непринужденно, как и окружающие их гости с восторженными лицами. Будто не было совсем недавно разговора об измене. Будто они не находились на службе, пытаясь вычислить нужного им человека или нелюдя, будто… они просто пришли на бал танцевать. Что интересно, но королева, ради которой и затевался бал, не изъявила желания принять участия в танцах, лишь с то и дело проскальзывающей на лице улыбкой наблюдала за весельем молодежи, неизменно сидя на импровизированном троне рядом с главой Академии. Возможно, считала, что уже переросла подобное? Сколько ей сейчас?.. Если киоссу Альморону исполнилось в прошлом году чуть более двух тысяч девятисот лет, а жена младше его на целую тысячу лет… ей почти два столетия веков?! Ничего не скажешь, хорошо сохраняются высшие демоны… На вид Каларике было не больше сорока, и это учитывая, что ее сыну стукнуло триста тридцать семь, а внучкам уже по семнадцать. Тили всегда интересовал факт удивительной долгожительности правящей верхушки, и немного коробило осознание, что самой ей вряд ли удастся прожить более семи столетий. Кому-то все, а кому-то практически ничего, как тем же людям, мало кто мог жить дольше сотни лет. Танец завершился, но Персиваль явно не планировал отпускать ее, ожидая следующую мелодию. И ему, видимо, улыбнулась удача, ведь после менуэта пришел медлительный сарабанда. Она ожидала, когда же он заговорит. Ведь приглашение было неспроста, это ясно и несмышленому ребенку. - Я тебе противен? Неожиданно. - Нет. - Однако ты избегаешь меня. И каждый раз, стоит нам остаться наедине, пытаешься сократить телесные контакты. - Я… боюсь тебя, – призналась не без дрожи в голосе.