Не хочу быть невестой!

Кристафор не мог оставить Тили в одиночестве, тем более после того, как Персиваль двинулся вслед за ректором в хранилище. Конец сегодняшнего празднества приближался с каждой минутой все быстрее, а попыток сорвать веселье так и не поступило. Это могло значить только одно: все произойдет именно в этом зале. На глазах у многочисленных гостей. Плохо. Как он не пытался, не мог позволить себе полностью сосредоточиться на анализе поведения приглашенных нелюдей, как только заметил, что Илотилас согласилась на танец с его братом. А после и еще на один. Они о чем-то говорили, но услышать, а тем более оказаться в тот момент по близости, не было возможности. Персиваль обещал расплату за их любовь. И ведь он человек, который не бросает слова на ветер. Хотя нет, он, кажется, сказал, что не забудет это. Но, в принципе, смысл от этого неизменен. Тяжелая беседа предстоит похоже не только у него, но и у Тили. Совсем плохо. А его девочка… она полностью переключила свое внимание на стройной девушке в ярко- красном платье. Оборотень. Она стояла к нему лицом, а ее собеседник, который не обращал внимание на кружащихся в ритмичном танце гостей, судя по всему, говорил блондинке что-то нелицеприятное. Иначе зачем красавице поджимать губы и казаться напряженной, словно натянутая тетива? Однако, кто он, этот мужчина в темном камзоле?.. Его не было в зале еще пару минут назад. Впрочем, как и ее. Лицо знакомое… не эта ли девочка получила должность в Высшем Совете? Та, что ходила по нервам Рика, постоянно подшучивая на тему инкубов и их сексуальной подпитки? Клери. Точно. Это она! Кларисса Матеас. Но… Тили ведь призналась Руокору, что именно ее подозревает в заговоре. Она была той самой любовницей Рикарда, что подкинула артефакт слежения в Узел Связи. Но после того случая, Клери покинула Амродан, и с удивительной тщательностью замела все следы. Чтобы появиться сегодня? Почему? Что это, заранее продуманный план, бесстрашие или сумасшествие, если она все же окажется причастной к теме свержения киоссы? И ее собеседник… когда седовласый мужчина повернулся, мельком осмотрев зал, Крис замер. Тардор. Тардор Хавирлед. Отец Клариссы. И тот, кто руководил поисками метеита. Оборотень, что не дал дочери собственное имя, оставив лишь девичью фамилию матери, считая слабую девчонку недостойной продолжать древний род. Тардор был подданным киоса Римонда. Бывший военный, потерявший сына в сражениях. После трагедии, которая впоследствии привела к появлению на свет киоссы Араи, геун Хавирлед ушел из рядов свирепых воинов, полностью изменив род деятельности. Он рьяно занялся наукой и исследованиями, постепенно дослужившись до звания мастера при дворе Римонда. В работе он убегал от того, что преследовало его годами и напоминало в зеркальном отражении: в память о войне сорокалетней давности его горло украшал длинный белый шрам, как и многочисленные шрамы на теле, тщательно скрытые длинными одеждами. И там же, на работе, он забывал, что у него есть дочь.

Однако видеть сейчас этих двоих вместе… Кристафор двинулся к паре, когда музыка смолкла, а за его спиной послышался голос Рикарда. - Дорогие друзья, гости и адепты Бефанорской Академии Темной Магии! Благодарю за праздник, что без вас не стал бы столь волшебным, незабываемым и, безусловно, торжественным! И, разумеется, хочу поблагодарить киоссу Каларику за то, то она почтила нас сегодня своим присутствием! В качестве нашей признательности, а также от имени киоса Ноала, спешу преподнести Вам, киосса, – ректор повернулся к демонице, с небольшим ларцом в руках, который в этот момент открывал, – сей дар.

* * *