Натиск с Ригеля

Машина доставила их в зал с голубым куполом, где он и Марта Лами прятались за блестящей рыбой. При виде этого в нем появился легкий укол одиночества, он задавался вопросом, где она и отправили ли ее обратно к машинам. "Нет, – мысль лассана ответила на его мысль, – другой слуга не был возвращен машинам. Многие из них не работают из-за недавних неприятностей, и вместо этого слугу перевели на другую работу. Но я не понимаю вашей идеи, что другой слуга чем-то отличается от вас."

– Значит, у лассанов нет полов? – пронеслась у него в голове мысль.

– Пола? О, я понимаю. Разница между двумя низшими мягкими расами, которая делает возможным размножение. У наших птиц это есть. Нет, мы, конечно, отменили это, как и все высшие расы. Наши детеныши выращиваются искусственно.

Глава XVI: Рывок к свободе

Они стояли перед большой машиной.

– Ты должен делать в точности то, что я тебе говорю, – сообщил ему лассан. – Механизм этого инструмента очень тонкий. Во-первых, чтобы войти, ты должен дотянуться вон до того плавника и просунуть один из своих пальцев в отверстие, которое найдешь.

Сделав это, Шерман увидел, как дверь, подогнанная так плотно, что когда она закрыта, в металле не оставалось видимого шва, откинулась назад. Они вошли.

Внутренняя часть машины оказалась разочаровывающе меньше, чем можно было ожидать снаружи. Узкая дорожка, огороженная с обеих сторон перилами, вела по центру в переднюю часть. Вдоль и немного ниже этой дорожки был ряд приборных досок, похожих на приборы для горных работ, и перед каждой из них лежал один из людей-обезьян со шлемом на голове, по-видимому, спящий.

– Нет, не спит, – сказал ему лассан. – Им это не требуется, как и всем нашим механическим слугам. Они просто были введены в состояние небытия, пока они нам не понадобятся.

В носовой части машины кошачий ход расширялся, превращаясь в контрольную кабину. Здесь стояла одна из кушеток лассанов, а над ней висел шлем, который был соединен со шлемом дремлющих людей-обезьян. Лассанец снял шлем, который был на нем, и заменил его этим. Спереди было еще одно кресло, в котором Шерман занял свою позицию. Его окружал комплекс органов управления, большинство из них с отверстиями для пальцев, которые были обычным лассанским методом управления механизмами. Прямо перед этим сиденьем находилась панель из матового стекла, сейчас темная, но которая загорелась, как только Лассан подключил свой шлем, чтобы дать точную картину зала, в котором стояла боевая машина.

– А ты можешь видеть на расстоянии? – подумал Шерман.

Ответ, который он получил, был либо бестолковый, либо находился за пределами его понимания. Он понял, что четырехкрылые птицы лассанов так или иначе действовали как их разведчики, поддерживая своего рода телепатическую связь с лассанами в боевой машине, которой им было поручено помогать…

Шерман был удивлен, обнаружив, как легко огромная масса и вес этой штуковины управлялась умелыми действиями лассана. Он понял, не спрашивая определенно, что сила была предоставлена той "субстанцией жизни", о которой говорил Лассан; каким-то образом это связано с абсолютным разрушением материи…

Дверь перед ними распахнулась, ведя их по коридору, который уходил вверх на некоторое расстояние, затем через огромную комнату, где хранилось еще около двадцати этих гигантов, через нее и с удивительной внезапностью на яркий солнечный свет осеннего дня в Катскилле. Когда они выбрались наружу, смотровая площадка развернулась, чтобы показать им, как три большие четырехкрылые птицы с жужжанием взлетают из какого-то невидимого укрытия, по спирали поднимаются в воздух над ними и летят вровень с ними, образуя эскорт.

Как и большинство почтовых авиаторов, Шерман числился в армейском резерве и служил в Вест-Пойнте. Ему не составило труда направить туда огромную боевую машину, найти полевое орудие и боеприпасы и загрузить их в боевую машину. Он очень мало знал об артиллерии любого вида, но когда они вернулись к воротам города лассан, он был достаточно опытным механиком, чтобы загнать снаряд в казенную часть и найти спусковой механизм. С оглушительным треском раздался выстрел, снаряд просвистел по долине и разорвался на зеленом склоне холма, где они увидели, как изящная сосна наклонилась и упала от удара.

И как раз в этот момент такое чувство беспокойства и тревоги вторглось в разум Шермана, какого он никогда раньше не испытывал. Он огляделся; группа лассанцев, высыпавших из города, чтобы посмотреть на эксперимент с оружием, собралась в плотную кучку, оживленно беседуя друг с другом. Старик лассан, который вел его, резко обернулся.

– Немедленно в боевую машину, – скомандовал он. – Наши птицы послали сообщение, что на них нападает какое-то странное существо из вашего мира.