Читаем Настоящий Древний Рим. Мифы и правда о Вечном городе полностью

Во времена Поздней Республики случались и определенные спекуляции, когда некоторые полководцы провозглашались императорами за явно недостаточные заслуги. Античные авторы описывают подобные случаи с нескрываемым сожалением и стыдом: «Красс позволил войску провозгласить себя императором, чем навлек на себя великий стыд, так как, удовлетворившись столь малым, показал, что у него нет никакой надежды совершить что-либо большее»[381]. «Около этого времени Сципион за некоторые поражения, понесенные им у Амана, провозгласил себя императором»[382], – язвительно комментирует Цезарь действия одного из своих противников.

Почетный титул императора полководец имел право носить только пока он был наделен империем, одно без другого существовать просто не могло. Пока действовал его империй, полководец, провозглашенный императором, мог присоединять этот титул к своему имени. «Император Цицерон шлет привет императору Цезарю»[383], – подписано письмо Цицерона от 19 марта 49 г. до н. э., ведь Цицерон был провозглашен императором, когда, будучи наместником Киликии, нанес поражение пограничным племенам. После сложения с себя империя Цицерон императором себя больше не называл.

Полководец мог заслужить титул императора несколько раз за свою карьеру. Для этого достаточно было каждый раз получая империй одерживать важные победы во славу Рима. Выдающиеся полководцы, такие как Марий, Сулла, Помпей и Цезарь, провозглашались императорами много раз. В апреле 45 г. до н. э. после окончательной победы Цезаря в гражданской войне сенат даровал ему право носить титул императора постоянно[384]. Тем не менее, Цезарь так и не нарушил обычая, поскольку в это время и вплоть до самой своей смерти он занимал должности диктатора и консула и обладал соответствующим империем.

Настоящая трансформация титула «император» началась при преемнике Цезаря, Октавиане Августе. Происходило все постепенно. Сначала Август в качестве очередной беспрецедентной почести получил право сделать титул imperator частью своего имени. Империй его был совершенно особенным. Это был проконсульский империй, однако, распространявшийся на территорию не одной, не двух, а целой группы важнейших провинций – Лузитания, Тарраконская Испания, все Галлии, Сирия, Киликия, Кипр и Египет[385]. В этих провинциях было сосредоточено гораздо больше военных сил и ресурсов, чем во всех остальных областях. Империй Августа был ограничен сроком в 10 лет, но несколько раз продлевался вплоть до его смерти. Поскольку Август физически не мог управлять всеми этими провинциями лично, вместо него делами на местах часто занимались назначенные им наместники, которым он делегировал часть своего империя. В военных действиях эти наместники действовали не как самостоятельные командующие со своим империем, а как подчиненные Августа, а потому их военные успехи становились успехами Августа. Как результат, за свою долгую карьеру Август провозглашался императором 21 раз. Вскоре империй Августа претерпел и иные существенные изменения. Он превратился в «imperium maius» – высший империй – и теперь он был выше, чем любой другой империй в государстве. На практике это означало, что Август мог отдавать прямые приказы наместникам и обладателям империя всех других провинций, как вышестоящий в иерархии. Кроме того, свой военный империй Август имел право не слагать в пределах городских стен.

За время долгого пребывания Августа у власти традиционный республиканский титул «император» постепенно теряет свое древнее значение и начинает превращаться в обозначение монарха, единоличного правителя. Сам Август настаивал на том, что он – принцепс (от лат. «princeps» – первый), то есть первый гражданин, но не правитель[386]. Сам по себе титул принцепса не давал никаких полномочий, он обозначал признание выдающихся заслуг его носителя согражданами и сенатом. Потому этот период в истории Рима называют Принципатом.

Перейти на страницу:

Все книги серии История и наука Рунета

Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи
Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи

XVIII век – самый загадочный и увлекательный период в истории России. Он раскрывает перед нами любопытнейшие и часто неожиданные страницы той славной эпохи, когда стираются грани между спектаклем и самой жизнью, когда все превращается в большой костюмированный бал с его интригами и дворцовыми тайнами. Прослеживаются судьбы целой плеяды героев былых времен, с именами громкими и совершенно забытыми ныне. При этом даже знакомые персонажи – Петр I, Франц Лефорт, Александр Меншиков, Екатерина I, Анна Иоанновна, Елизавета Петровна, Екатерина II, Иван Шувалов, Павел I – показаны как дерзкие законодатели новой моды и новой формы поведения. Петр Великий пытался ввести европейский образ жизни на русской земле. Но приживался он трудно: все выглядело подчас смешно и нелепо. Курьезные свадебные кортежи, которые везли молодую пару на верную смерть в ледяной дом, празднества, обставленные на шутовской манер, – все это отдавало варварством и жестокостью. Почему так происходило, читайте в книге историка и культуролога Льва Бердникова.

Лев Иосифович Бердников

Культурология
Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света
Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света

Эта книга рассказывает о важнейшей, особенно в средневековую эпоху, категории – о Конце света, об ожидании Конца света. Главный герой этой книги, как и основной её образ, – Апокалипсис. Однако что такое Апокалипсис? Как он возник? Каковы его истоки? Почему образ тотального краха стал столь вездесущ и даже привлекателен? Что общего между Откровением Иоанна Богослова, картинами Иеронима Босха и зловещей деятельностью Ивана Грозного? Обращение к трём персонажам, остающимся знаковыми и ныне, позволяет увидеть эволюцию средневековой идеи фикс, одержимости представлением о Конце света. Читатель узнает о том, как Апокалипсис проявлял себя в изобразительном искусстве, архитектуре и непосредственном политическом действе.

Валерия Александровна Косякова , Валерия Косякова

Культурология / Прочее / Изобразительное искусство, фотография

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное