Наследник древней силы 4. Вражда

Я навёл ствол на Голицына. Яркий синий луч попал в наёмника, который время случайно оказался на пути. Бойца порвало в клочья. Брызнули ошмётки и кровь, рука отлетела в сторону. Второй луч пролетел мимо цели и врезался в газон. С последним выстрелом я решил не торопиться. Навёл оружие тщательнее, нажал на спуск. Луч ударил Голицына в живот, сбив с ног, но не убил. Истратив батарею энергоблока, я принялся расходовать магазин.

Ещё несколько лучей сверкнули в ночи. Один снёс голову какому-то наёмнику, второй образовал рваную дыру в стене склада, два размолотили асфальт, остальные ушли в пустоту. При этом огонь штурмовых винтовок и карабинов не прекращался. Ещё два наёмника не выдержали шквального огня и упали замертво.

Голицын поднялся.

— За склад! Отходим за склад! — крикнул он и первым бросился наутёк. За ним последовали оставшиеся бойцы. Они уже не отстреливались, а просто бежали, подставив спины под град пуль. Ещё двоих наёмников мы подстрелили. Остальные скрылись за ангаром.

Дружинники рассредоточились по плацу и стреляли кто стоя, кто с колена, являясь уязвимыми мишенями для вражеских пушек. Я закричал, чтобы они отходили к штабу. Нам тоже следовало убраться с открытой местности.

Бронемашины тем временем лупили друг по другу. Раздались два взрыва. У нас не было противотанкового оружия, но противник наверняка имел лучшее оснащение.

Мы ринулись к штабу. Двое подхватили раненого бойца и потащили к крыльцу. Сотник Луговой приказал одному из десятников прикрывать нас, и десять дружинников, распластавшись пузом на плацу, принялись палить по противнику.

Вдруг один из московских «Кречетов», объехав по газону подбитые броневики, вырвался вперёд и стал стрелять по нам из энергетического орудия. Посыпались стёкла в здании штаба, один из снарядов попал сотнику Павлу в каску, и та слетела с него смятым, покорёженным куском железа. Сбитый с ног сотник поднялся и, взбежав на крыльцо, открыл ответный огонь. Броневик выпустил ракету. Взрыв грохнул возле крыльца.

Прикрывавшие нас дружинники тоже побежали. Тем, кто добрался до штаба первым теперь приходилось прикрывать их. В одного попал снаряд энергетической пушки. Бойца практически разорвало пополам.

Я вместе со всеми забежал в здание. Дружинники заняли позиции возле окон, продолжая отстреливаться, а я перезарядил батарею в энергоблоке, сменил магазин и уселся посреди холла. Сосредоточился. Кругом грохотало, но звуки становились всё тише и тише. Сознание воспарило над полем боя.

Теперь я видел всё, что творится внизу. Две колонны «Кречетов» так и стояли на расстоянии метров пятидесяти друг от друга. Почти все они уже молчала, некоторые горели. А вот те броневики, что остались за воротами, теперь въезжали на базу, а вместе с ними шли десятки наёмников. Скопления подбитой техники на дороге тормозило их, возникла заминка. В это время Голицын с четырьмя бойцами обогнули ангар склада и вышли к своим.

Мне хватило пяти секунд, чтобы оценить обстановку, ещё столько же потребовалось на выбор места для «приземления». Задача выглядела непростой. Следовало найти такую позицию, чтобы одним ударом уничтожить, если не всех, то по крайней мере, большую часть техники и живой силы. Но и медлить было нельзя.

Я материализовался на дороге за пределами базы и оказался в хвосте колонны. Грохот не прекращался. Орудия продолжали работать, им вторило стрелковое оружие. Раздавались крики раненых. На базе творился сущий ад.

Сконцентрировав побольше энергии, я объединил каналы.

Звуки окружающего мира пропали, и в этой тишине, словно в замедленной съёмке, я видел, как переворачиваются в воздухе и падают горящие машины и куски металла, что вихрем обломков разлетались во все стороны. Взрывы сотрясали землю. Всё горело. Даже кирпичная стена была объята пламенем.

А когда звук вернулся, уже почти никто не стрелял, а дорога была завалена чёрными остовами бронеавтомобилей, на которых по-прежнему плясали языки пламени.

Силы ещё оставались. Пусть на второй удар не хватит (да он и не нужен), но сражаться я по-прежнему мог. В руках был карабин. Уперев приклад в плечо, я двинулся мимо сожжённой техники.

Глава 12

У штаба стояли одиннадцать человек в обгоревшей униформе и касках. На их коже чернела копоть, у некоторых сквозь дыры в одежде виднелись ожоги. Одиннадцать человек — всё, что осталось от сотни наёмников, прибывших отбить базу.

Среди пленных оказался и Константин Голицын. Этот лысый здоровяк чудом выжил после того, как в него попал луч энергоблока, а потом — после огненного удара. Сейчас его энергия иссякла. Об этом говорили красные пятна ожогов на щеке и левой руке. Значит, защита не выдержала.

Многие погибли мгновенно в огненном шторме, а среди выживших некоторые так сильно обгорели, что вряд ли могли долго протянуть. Их добили. У нас и самих имелись раненые, и не было ни сил, ни времени возиться с умирающими вражескими солдатами.