Нана и Мохан. После сумерек богов (СИ)

— Но ты только подумай, какой тяжёлый сценарий судьбы достался Эрешкигаль! Всё время божественности просидеть под землёй без солнца, при свете подземных огней, пусть даже в роскошном дворце, но не видеть деревьев и неба, не участвовать в пирах богов! Да это ещё не всё. Захотела любви — получила себе до самых сумерек в мужья этого тирана Нергала. Подумать только, как он притеснял её! А ведь какая богиня! Она одна умела управлять миллионами душ умерших, держать их в Иркалле, чтобы они не вырвались в средний мир, чтобы привидения не стали проблемой для живых. Опять же, имела управу на полчища демонов, не позволяя им уж слишком вредить смертным. Она держала на своих плечах порядок месопотамской вселенной, да и других вселенных тоже! Ведь привидения способны переходить из вселенной во вселенную. А она не допускала. Вот какая это великая богиня. Так нет же, этот Нергал, вместо того, чтобы быть ей благодарным за любовь, постоянно был недоволен её силой и талантами. Его оскорбляло, что такие способности и могущество у женщины. Он сделал всё, чтобы унизить её, подмять под свою власть. Сначала он заразил чумой всех демонов, что подчинялись ей. И не избавлял от болезни, пока они не присягнули служить только ему и не слушать Эрешкигаль. Потом запретил ей проявлять хоть какую-то силу или власть. И её довёл до такого состояния, что она боялась сказать ему лишнее слово. И кончилось всё это плохо. Он управлял демонами, как законченный тиран и это надоело им. И поэтому когда появился новый возможный лидер для них, а это был месопотамский божок, которого звали Сын Утренней Звезды, они с удовольствием перешли на его сторону.

— Сын Утренней Звезды? — переспросил Вишну. — Но утренняя звезда в том пантеоне посвящена Инанне…

— Да, да, это её сын. В книге Судеб я всё подробно указал о его происхождении. Сын смертного, долгое время ничего из себя не представлял. Но вот у него раскрылся талант: дар убеждения. Он научился угадывать тайные желания других и сулить исполнить их. И этим заставлять подчиняться себе. Он — весьма сильный искуситель. Вот и демонам он пообещал то, что они хотели больше всего, то есть безграничную свободу и безнаказанность. Правда, когда демоны стали подчиняться ему, посул он выполнил. Демоны тогда так разошлись, что смертным стало трудно выживать. Это и послужило причиной, что смертные захотели себе нового бога, сочтя старых богов слабыми. А всему виной Нергал. Перегнул палку. Если бы демоны по-прежнему служили Эрешкигаль, этого бы не случилось.

— Тебе симпатична эта богиня.

— Я к тому, что нашему пантеону пригодились бы обе эти богини. Инанна, как богиня любви, сильнее нашего бога любви Камы. Эрешкигаль очень много может. Нам нужны сильные боги, чтобы сотрудничать, когда нам придётся устраивать судьбы наших фибр.

— Согласен, что обе богини нам нужны.

— Так может, если эта Инанна-Афродита сейчас не в себе и с ней невозможно заговорить, ты попытался бы познакомиться с Эрешкигаль, а после привести её в наш пантеон для сотрудничества?

— Почему бы тебе самому не сделать это, Шива?

Шива смущённо потёр пальцем под носом:

— Ты же знаешь, я по своей природе суровый аскет и не очень умею разговаривать с женщинами так, как надо.

— Поговори с ней не как с женщиной, а как с деловым партнёром.

— Нет, Вишну, у тебя это лучше получится. Ты по своей природе мягче и галантнее.

— Мне всё же хотелось бы сначала найти повод хотя бы заговорить с Инанной-Афродитой. Ты знаешь, один раз, когда она вместе этой своей подружкой в очередной раз выпили вина, она выговорилась, что её олимпийский пантеон, как ей подумалось, считает, что она перед сумерками перешла на сторону врагов и теперь олимпийцы, возможно, пожелают ей отомстить. Как думаешь, у этих её подозрений могут быть основания?

— Попробую выяснить это с помощью третьего глаза, но потребуется время.

Однако, многое стало ясно уже через несколько часов.

Вишну, как всегда невидимый, находился в комнате Наны, сидя прямо напротив неё в кресле, не сводя взгляда с богини, которая просто сидела, глядя перед собой в пустоту — так несколько часов. Время от времени из её глаз вытекало несколько слёз, она смахивала их и снова уходила в себя, вероятно, во внутренний ад, не отпускавший её.

Внезапно Вишну ощутил странные беспокойные вибрации, где-то даже не за дверью комнаты, а у входа в пансион. Вскочив, он пронёсся сквозь стены и в считанные секунды оказался на крыльце, на щербатые ступени которого поднимался молодой человек, очень красивый лицом, огромный ростом, идеально сложённый, в кожаной куртке. Кудри его были черны, как смола, глаза напоминали зелёные виноградины. В руках он держал огромную бутыль вместимостью не менее пяти литров и в ней булькала какая-то жидкость. ” — Он не из простых, — подумал Вишну. — Да, смертные, порою, тоже бывают схожи с богами, но я-то давно научился отличать одно от другого.»