Нана и Мохан. После сумерек богов (СИ)

Он снял с себя невидимость и предстал перед удивлённым молодым человеком — ещё выше и крупнее того ростом, ещё плечистее, вперив в него огромные разъярённые глаза с грозным неумолимым взглядом льва Нирисимхи. Да, молодой человек удивился его появлению, но не очень, не так, как мог бы оказаться поражённым простой смертный, когда перед ним из воздуха вдруг соткалась могучая фигура прекрасного мужчины. Это только подтверждало, что на полуразвалившемся крыльце обшарпанного пансиона встретились два бога.

— Кто ты? — спросил зеленоглазый юноша, не сводя пристального взгляда с Вишну.

— Прежде, чем спрашивать моё имя, тебе не мешало бы представиться самому! — прорычал тот в ответ.

— Меня зовут Дионис, я из олимпийского пантеона. И ты явно не один из нас…

— Ты прав, я из пантеона Тримурти и я сам один из Тримурти, имя моё Вишну.

— Доводилось мне быть в этой вселенной, слышал я про многоруких богов. Ответь мне ещё на один вопрос, великий многорукий бог, владыка вселенной, почему перегородил мне путь или это только показалось мне?

— Ничего не показалось тебе, Дионис, бог вина. Я на самом деле перегородил тебе путь, потому что он лежит к этой богине, которая в последнее время пребывает в слезах и беспокойстве. Ведь я не знаю твоей цели, что нужно тебе от этой богини.

Дионис помялся. С богом из Тримурти были шутки плохи, это не боги-братья с Олимпа, отвечать ему дерзко или требовать что-то означало серьёзные проблемы. Поэтому стоило действовать разумом и мудростью, а не силами, что были неравны.

— Послушай, многорукий бог, чем я вызвал твоё раздражение, какое зло ты видишь во мне, не позволяя предстать перед Афродитой? Мы с ней из одного пантеона, из одной семьи, почему я не могу нанести ей визит?

— Но ведь это же не простой визит, не так ли? — Вишну зловеще усмехнулся. — Из одной семьи, ты сказал? А семья, кажется, не доверяет одному из своих членов, подозревая в чём-то нехорошем, не так ли?

— И очень хочет выяснить истину… — Дионис погладил горлышко бутылки.

— И что произойдёт, если истина вам не понравится? Что вы намерены сделать с этой девочкой?

Дионис покривил рот, затем наклонил голову.

— Когда-то Зевс приковал Прометея к каменной глыбе цепями и опустил в Тартар… — пробормотал он.

— Прометея? Могучего титана, сильного, мужественного, выносливого, упрямого, как тысячи ослов? И это самое можно сотворить с нежной слабой беспомощной девочкой? Кто из вас решится на это? Кто схватит её за руки и за ноги, оденет кандалы и начнёт прибивать к камню?! У кого поднимется рука на это? И можно ли это вообразить вообще?

— Поверь, я этого тоже не хочу, — промолвил бог вина, вскинув голову. — Очень не хочу. Если сейчас я войду к Афродите, то только с попыткой всё уладить. Я очень надеюсь, что у меня всё получится.

— Я должен тебе поверить? — глаза Вишну сделались, как чёрные ямы. — Кажется, у меня нет выхода. Хорошо, я дам тебе попытку. Но учти: я, невидимый, буду присутствовать рядом. Если я пойму, что ты обманул меня, беда будет не только у тебя, расплачиваться будет весь твой пантеон. У вас больше нет сил, мой пантеон до сих пор могуществен и я там до сих пор правлю. Я один могу создать большие проблемы, но если всё же у меня не хватит сил, то мне есть кому помочь. Я вам не дам эту богиню. Не дам вам на расправу. Так что если у тебя злой умысел, подумай хорошенько, стоит ли его осуществлять.

Вишну снова обрёл невидимость и посторонился, давая Дионису дорогу. «Спаси её, если что, — послал Дионис телепатическую мыслеформу в мозг Вишну, — если она ответит не так, как положено. Её будут слушать ещё четыре невидимых божества, моего свидетельства недостаточно.»

Дионис, совсем как смертный, постучал в дверь комнаты Афродиты и вошёл, получив на это разрешение. Обменявшись приветствиями с богиней, он устроился в кресле напротив неё и поставил на стол огромную бутыль. Материализовал пару золотых кубков.

====== Часть 18 ======

— Как же я соскучилась по твоему вину, Дионис, — усмехнулась Афродита. — А то пьёшь всякую дрянь и не обретаешь внутреннего равновесия. Есть же большая разница перед самыми лучшими винами смертных и твоим вином, которому нет подобного. Я ведь помню его волшебство. Особенно хорошо мне запомнилось то вино, которое ты творил с задумкой, чтобы оно делало всех покладистыми и сговорчивыми, даже самых сильных богов. Помнишь, я как-то попросила у тебя бочонок такого вина и перекатила его в месопотамскую вселенную? Я потом много рассказывала, как мудрый Энки, напившись этого вина в хлам, согласился подарить мне таблицы судеб, эта история так забавляла всех. А ещё это вино даже заставило Гефеста прийти на Олимп и освободить Геру из кресла-ловушки, что он приготовил для неё. Ну, все на всё соглашались, испив твоего вина и все шли туда, куда ты их вёл. Вот какое чудесное вино! Уж не оно ли в этой бутыли, Дионис?

— Нет, богиня, это другое вино. Новинка, так сказать.

— Любопытно.