Нана и Мохан. После сумерек богов (СИ)

— А почему бы и нет? Не забывай, что в месопотамском пантеоне Афродита — Инанна-Иштар, не только богиня любви, но и богиня войны! Мы с Афродитой всегда хорошо понимали друг друга.

— В месопотамском пантеоне она ещё и богиня погоды, дождя. Полагаешь, она должна хорошо понимать Зевса?

Между Посейдоном и Аресом едва не завязался нешуточный спор, но тут они увидели приближающегося к ним Диониса.

— Дионис! — заулыбалась Нана, высвобождая свои руки из рук Посейдона и Ареса и протягивая их Дионису. — Как мне приятно снова увидеть тебя, бог вина и веселья!

Дионис улыбнулся в ответ:

— Мне приятно, что ты, златая Афродита, заметила мою скромную персону!

— Так уж и скромную? Может ли так думать душа любого пира богов?

— Душа пиров не я! Душа олимпийского пантеона и всех наших пиров вернулась, но не желает занять своё законное место.

— Дионис, ты опять за своё! — нахмурился Посейдон.

Бог вина с какой-то небывалой прежде дерзостью поднял глаза на владыку морей:

— Я не вижу ему альтернативы!

— И это после того, как он оставил всех на произвол судьбы, тех, за кого он всегда был в ответе?! — ноздри Посейдона округлились, глаза начали наливаться кровью.

— О чём вы спорите, я не пойму? — проговорила Нана. — Что произошло и о ком идёт речь?

— Ты не догадалась? — усмехнулся Дионис. — Разве Ирида, наша радужная вестница, не оповестила тебя, что на наш пир явится сам Зевс?

— Зевс? — глаза Наны блеснули. — Он решил снова вернуться к олимпийцам и возглавить их? Значит, Гаятри его вдохновила… — тихо, как бы про себя, добавила она.

— Как бы не так! — насмешливо прогремел Посейдон. — Он по-прежнему слаб духом и не желает брать на себя ответственность! Да если бы он и захотел, я больше ему бы не подчинился! Не то время!

— Так где же Зевс? — Нана пытливо посмотрела в глаза богу вина. — Что-то я его не вижу!

— В самом деле? — улыбнулся Дионис. — Но ведь он находится неподалёку! Посмотри внимательно!

Нана пробежала глазами по гостям пиршественного зала, но никак не могла понять, где находится сам Зевс. Зато мимо скачущей походкой пронёсся Велес, где-то в глубине зала она увидела Перуна, сидящего за одним из пиршественных столов в обществе Мокоши.

— Боги из пантеона моего отца Сварога? — удивилась она. — Откуда они здесь?

— Здесь много богов из других пантеонов, о которых мы прежде и слыхом не слыхивали, — ответил Дионис. — Их сюда привёл Гелиос, которого у них там звали Ярилой. Это ещё было до тех пор, пока бог солнца не перебежал на сторону Шестерых.

Нана слушала и вдруг взгляд её становился на высокой могучей фигуре бога, в облике которого было что-то до боли знакомое. Волосы его были кудрявы, густы и черны, как смоль, черты лица были крупные и резкие, но красивые. И он держал за руку Гаятри, которая приветливо улыбалась ей, как старой хорошей знакомой, а потом помахала рукой. Догадка озарила Нану.

— Зевс, — проговорила она и, широко улыбаясь, двинулась по направлению к Зевсу и Гаятри.

Она поняла, почему не сразу узнала его. Он находился в толпе богов не как их царь, а как равный, из большинства. И у него не было его окладистой кучерявой бороды. Он избавился от неё и это пошло в плюс к его внешности: он выглядел уже не как солидный отец богов, это был теперь молодой мужчина, начавший жизнь сначала. Нана поневоле залюбовалась им, а когда приблизилась к нему и обменялась приветствиями с ним и Гаятри, после произнесла:

— Зевс, ты всегда был прекрасен и очарователен, но если бы прежде я знала, что ты ещё прекраснее и очаровательнее без бороды, я бы, пожалуй, не позволила тебе называть меня дочкой и применила бы силу эроса, чтобы ты любил лишь меня!

Лицо Зевса зарделось, как у мальчишки, он кокетливо опустил глаза.

Нана даже не догадывалась, что шуточный комплимент, который она отвесила бывшему царю богов, вызовет ряд событий, который сделают её судьбу подобной извилистой долгой реке, подобной трещине, что образовалась на глади уроненного ею зеркале…

Нана двинулась в глубь пиршественного зала, чтобы поприветствовать других богов и поцеловать в лбы своих других сыновей Приапа и Энея, забыв о сказанном Зевсу. И даже не заметила, как смертельно побледнело лицо Гаятри.

Гаятри была потрясена тем, что Афродита нашла её Зевса более привлекательным, чем прежде и, как сложилось мнение в воспалённом ревностью мозгу Гаятри, пожелала его любви. Как?! Афродита поспособствовала, чтобы Зевс полюбил её, Гаятри, а теперь богиня любви может передумать и забрать его себе? Афродита может отнять у неё Зевса, потому что владеет эросом — энергией любви? Какое коварство!