Нана и Мохан. После сумерек богов (СИ)

— Даже лучше, если они не сумеют себе это объяснить, — заметил Мохан. — Может быть хоть кто-то уверует, что этим миром снова правят боги!

— Совершенно согласна с тобой, любимый.

Через некоторое время Мохан сам впервые попробовал мясо.

Они вернулись в этот город, где впервые познакомились, решив побродить по его улицам и вспомнить счастливые дни.

И вдруг увидели Эрешкигаль возле одного из мангалов, уписывающей шашлык.

— Мясо просто отличное, свежанинка! — крикнула она Нане и Мохану. — Не всегда так бывает, иногда они пытаются подсунуть тухлятину, но меня-то не обманешь! Нана, иди есть шашлык!

— Не хочу, — буркнула Нана, отвернувшись. Вот ещё, будет она на глазах Мохана есть мясо, чтобы расстроить его!

Вот тут и произошло неожиданное. Мохан приблизился к одному из мангалов, купил два шашлыка, протянул один жене, а другой поднёс ко рту и откусил кусок мяса.

— А это на самом деле вкусно, — задумчиво произнёс он.

Большие глаза Наны округлились от удивления.

— Но ведь ты это терпеть не мог! Ведь это пища демонов!

— Это едят и боги, — напомнил он ей её же слова. — А чем я хуже?

Нана подумала, что их любовь с Моханом сильнее разных недопониманий. Вот ведь, поссорились, да не надолго, тут же и помирились, Мохан настолько принял её вкусы, что даже решил изменить свои. Милые бранятся — только тешатся.

Однако, через несколько дней они снова поссорились и это была более тяжёлая размолвка.

Однажды в непроницаемый круг явилась вестница богов Ирида и пригласила в голубой дворец всех богов, что имели отношение к олимпийскому пантеону, с их новыми или старыми супругами, на пир, что устроили новоявленные цари богов — Гера, Кронос и Посейдон.

Нана тут же озаботилась сборами, примеряя перед зеркалами наряды и украшения. Сердце её застучало от радости. Снова пир среди олимпийцев, как раньше! Снова она будет блистать красотой прекраснейшей из прекраснейших. Снова о ней заговорят, все взоры будут устремлены на неё! Правда, под непроницаемым куполом её красота тоже не оставалась без внимания. На неё с восторгом взирали мужчины-боги всех трёх пантеонов, собравшихся вместе. Она и здесь особенно блистала среди блеска. Но… Вот там, где остались ещё не перешедшие на сторону Шести боги, там было ещё прошлое, с его событиями, разговорами, победами и редкими поражениями, там было счастье, потому что не надо было думать о смерти и заботиться о том, что будет после неё.

И ещё она очень хочет войти в пиршественный зал, держа за руку Мохана. Все должны увидеть, что златая Афродита всё-таки нашла свою любовь. В гнусное для всех время. В пору страданий и горя богов. А вот она, как всегда, счастливее других!

Вот тут-то она снова испытала несогласие Мохана. Он не пожелал отправиться на бал олимпийских богов и заявил, что и она не должна идти туда без него.

— Милый, что опять не так? — с досадой проговорила она. — Ты не хочешь повеселиться на балу?

— Не в этом обществе. Там, кажется, вино должно литься рекой, не так ли?

— Почему бы тебе не попробовать немного вина? Ты же уже отведал мяса.

— Дело не в этом. Олимпийцы из голубого дворца не захотели перейти на нашу сторону, хотя Гермес мне рассказывал, что уговаривал для этого каждого из них. Они развращены, они не хотят понимать, что значит порядок, они хотят поступать только по-своему, вопреки здравому смыслу. Им мало знакомо понятие нравственности!

— Любимый, мы могли бы на пиру снова поговорить с ними и попытаться убедить их перейти на нашу сторону.

— Я не собираюсь уговаривать их!

— Тогда можно просто повеселиться! Может, получится весёлый пир. У нас в непроницаемом куполе мы до сих пор не отпраздновали ни одного пира!

— Нам было не до этого. Боги строили непроницаемый купол, до пиров ли было? Но можно об этом и подумать. Мы устроим пир здесь. Зачем нам идти к олимпийцам?

— Один пир — хорошо, а два — ещё лучше! — улыбнулась Нана.

— Я не хочу пировать в их компании! Олимпийские боги мне не понятны своей развращённостью и порочностью!

— Я тоже из олимпийских богов. Как же ты женился на мне, если мы кажемся тебе такими плохими?

— Мне не все боги этого пантеона кажутся такими. И я тебе уже говорил, что ты чище и возвышеннее их. Как же тебя тянет к ним?

— Я прожила с ними бок о бок эпоху.

Мохан досадливо сжал руки в замок.

— Нана! Неужели мы снова не понимаем друг друга? Я не хочу, чтобы ты ехала на бал и находилась среди порочных богов!

— Да чем они порочнее богов других пантеонов? — теряя терпение, прокричала Нана. — Если не в счёт вино и мясоедство? Надо ли напоминать о том, что это ваш Брахма решился привести вторую жену, в то время как у нас такого не было никогда, у каждого бога — одна жена! Да, Гера была одно время второй женой Зевса, но тайной! Тайной! Даже Зевс, который не осчастливил ещё ни одну женщину и приносил только беды тем, кого любил, и тот не решился привести в свой дом соперницу Метиде, когда ещё был на ней женат! Вот как гнусно поступил ваш Брахма. А ваш Шива, снёсший голову сыну своей жены, малышу?

— Знала бы ты, как дрался этот малыш! — фыркнул Мохан. — Ты ничего не понимаешь!