Нана и Мохан. После сумерек богов (СИ)

Майе было известно: Нана и Мохан дулись друг на друга после того, что произошло в голубом дворце. Даже в постели не могли помириться, засыпали, повернувшись спинами. А днём расходились по своим делам. И никто не желал первым просить прощения. Этим могла как нельзя лучше воспользоваться Майя. Вот только бы Гаятри согласилась

Гаятри долго колебалась — ее смущал и пугал замысел богини иллюзий. Но в конце концов, случилось то, что случалось всегда: Майя завладела умом Гаятри, как делала это со всеми, кто воспринимал ее всерьез и решался подолгу слушать ее.

Предчувствие чего-то недоброго не покидало Нану. Она то и дело брала в руки разбитое зеркальце, подаренное отцом, и с тоской смотрела на извилистую трещину, расколовшую его напополам. Она просила самого Гефеста всё исправить, восстановить зеркальную гладь, но это не получилось даже у бога, который умел починить, что угодно.

Не проходила обида и на мужа, не составившего ей компанию на пиру в голубом дворце, а теперь ещё и посмевшего ее ревновать. Кто бы мог подумать, что этот Вишну, такой интеллигентный, утонченный, галантный, с блаженной улыбочкой, вдруг обнаружит в себе такие непростые стороны характера? Вот подумать только: чуть что не по его и куда только девается вся его бы бархатная нежность и мягкость, да милая улыбочка!

Все чаще Нана уединялась на дальнем участке, который причитался ей, как богине первой ступени. Она собиралась материализовать там дворец, чтобы предоставить жилье для богов средних и низших ступеней, что однажды могут прийти под непроницаемый купол Шести, но «не доходили руки», не было вдохновения, а созидать что попало не хотелось. И все ограничилось только обширным шатром, в котором Нана работала, выполняя поручения Молящихся. За этих хоть и непонятных богов следовало держаться. Кто знает, может, со временем непонятное станет понятным и мир Молящихся станет наилучшей альтернативой в грядущем. Она, Нана, сделает все, что они говорят, не станет отказывать.

====== Часть 85 ======

Однажды Диля появилась в ее шатре. Нана рыдала, лёжа на ковре. Слезы прошибли ее в тот день после того, как она узнала, что давно, задолго до конца сумерек, оказывается, с лица земли исчезли кентавры, сатиры, шеду, ламассу и прочие сверхъестественные существа. Новость пронзила Нану, как острой сталью: она поняла, что не проживет даже остаток бессмертия, как прежде. Нити прошлого одна за другой рвались.

А потом добавилось и личное, то, что они с Моханом до сих пор не помирились. Прошло несколько дней, а Мохан все не идёт к ней с лаской и приветом. И она плакала долго и обильно, слезы лились ручьем из глаз.

И вот тут Диля предстала перед ней.

— Сделай что-нибудь, — неожиданно попросила ее Нана, — ведь вы, Молящиеся, могущественнее нас. Пусть Мохан придет ко мне мириться. Я ведь вам никогда не отказываю ни в чем, не откажи и ты мне!

— Полагаешь, я могу воздействовать на разум бога и навязать ему желание, если этого мы не можем сделать даже со смертными? — произнесла богиня, присаживаясь на ковер напротив нее.

— А как же ваше могущество?

— Наше могущество ограничено самой Природой-Сущим. Увы, она не уполномочила нас стать кукловодами для кого-либо. Такое проще сотворить колдунам. Но разве это то, что нужно тебе?

— Мохан… Я знаю, он всё ещё меня любит, я ощущаю флюиды его любви ко мне. Как же он может так: не разговаривать со мной уже несколько дней?

— А как можешь ты? Ведь ты тоже любишь его?

— Диля, если не можешь ничего поделать, дай совет, как прекратить все это? Мне самой попросить прощения у Мохана?

— Можно поступить проще: не отводи глаз от Мохана, так, как будто он пустое место. Брось на него красноречивый взгляд, дай ему понять, что ты готова с ним говорить. Выпей отвара Гекаты и дай его Мохану. Поговорите спокойно, обсудите. Ничто не улаживает проблемы так, как уравновешенная беседа.

— А в самом деле! — слезы прекратили струиться из глаз Наны. — В самом деле, это выход, Диля! О, благодарю тебя, это на самом деле хороший совет!

— Советом мы можем помочь, этого Природа-Сущее нам не возбраняет. Но что касается другого могущества… Пока у нас его недостаточно. Мы даже не можем влиять на людей и события на этой планете, поэтому мы просим об этом вас. Мы не можем, например, того, что пока доступно тебе: возбуждать инстинкт самки у смертных женщин, чтобы они стремились побольше рожать. Мы не можем даже вызвать в них агрессию, чтобы они воевали. А фаги? Мы не имеем доступа, чтобы причинить им вред, какой обычно делают боги взбунтовавшихся смертным: ни эпидемий, ни голодомора, ни междоусобиц. А все потому что огонь Прометея и еще-кое что данное им богами-изгоями с других планет слишком хорошо их защищает. Вот и получается, что мы не можем их так просто выбросить из живых.

— Если бы мы тогда хотя бы догадывались, что этот огонь Прометея намного опаснее для нас, чем мы думали!