Наблюдательный отряд

Как ни ставил Лабрюйер вопросы, Ламберт твердил одно: Розенцвайг и Шмидт были замешаны в темных делах комитета, Теодор Рейтерн – нет.

С тем Лабрюйер с Хорем и ушли, пригрозив Ламберту: будет много болтать – неприятности гарантированы.

– Черт бы побрал этого Краузе, – сказал Лабрюйер, когда Скуя уже гнал пролетку по Романовской. – Вот чуяло мое сердце…

– Что оно чуяло? – спросил Хорь.

– Знаешь, на допросах иногда бывает – жулик пробует придумать такой ответ, какого ты от него ждешь. Проклятый Краузе как-то уловил, что мы хотим услышать фамилию Рейтерна.

– Нужно поговорить с Росомахой.

– Нужно. Росомаха теперь где-то в Кайзервальде. По-моему, ему надо там снять на пару недель комнату, чтобы не мотаться взад-вперед.

– Но что такое может быть в Кайзервальде?

– Мы выследили Луговскую и Петерсона, можно их хоть завтра брать. Но у нас имеются третий и четвертый агент Эвиденцбюро. Возможно, и пятый. Вилли… Вильгельмину увезли явно в Кайзервальд.

– То есть третий – госпожа Лемберг?

– Четвертый – госпожа Крамер. Хотел бы я знать, чем она сейчас занимается. Пятый, возможно, главный. Пока мы этого не поймем, мы ничего предпринять не сможем. Он, как подсказывает логика, где-то сидит, не высовываясь, и руководит остальными. Они всюду суют нос, приносят сведения, он как-то эти сведения переправляет в Вену. Вот что – нам нужна женщина. Женщина-агент, которая могла бы ходить по спектаклям и ловить госпожу Лемберг.

– Не только госпожу Лемберг. Не забывай про Минни, Хорь. Что мы про нее знаем? Она – дочка зажиточных господ, настоящая девица на выданье из хорошей семьи, и она с детских лет подруга Вилли, если, конечно, не врет. Женщина-агент нужна, чтобы познакомиться с Минни. Скажи, у вас, то есть у нас, готовят девиц для таких поручений?

– Используют осведомительниц сыскной полиции. Там попадаются очень милые особы, многие служат не столько ради денег, сколько из интереса – если есть склонность к авантюрам. Я знаю одну подходящую! – вспомнил Хорь. – Представь, актриса провинциального театра…

– Представил, – буркнул Лабрюйер.

– Лет ей тридцать, не замужем – вот как-то ухитрилась не выйти замуж. На главные роли в водевилях не претендует – для ролей хорошеньких девиц уже стара, а для комических старух молода. Она проходила свидетельницей по какому-то делу и обратила на себя внимание самого господина Кошко, когда он служил в столице. Сперва ей давали небольшие поручения, потом… ну, ты сам понимаешь… Она вместе со мной училась фотографии. Вот надо бы ее сюда заполучить!

– Ты сильно ею увлекся?

– Да не так чтобы сильно. Ну, кое-что между нами было, если тебе так уж любопытно. Начальство знало! – Хорь начинал злиться. – Да, когда я о ней подумал, у меня и это было на уме! Да, я хочу, чтобы она приехала! Хотя бы ненадолго!

– Ну так делай запрос, – сказал несколько удивленный Лабрюйер.

Хорь влюбился в Вилли – это всем в отряде было понятно. Нельзя в двадцать два года ходить невлюбленным – такое не к добру. А вот сейчас ему вдруг загорелось вызвать в Ригу давнюю подругу – решил таким образом вытеснить из сердца Вилли, что ли? Спорить с Хорем Лабрюйер не стал – может, и впрямь другого способа нет. А женщина в отряде нужна – раз уж у противника столько дам. Две пожилые, одна – средних лет, да еще одна молоденькая, и непонятно, какую роль играет Минни…

Хорь действительно написал, а потом продиктовал стенографисту свой запрос: для оперативной работы с разрабатываемыми объектами необходим агент женского пола. Он перечислил качества: возраст не более тридцати двух, чтобы могла найти общий язык с молодыми девушками, приятная внешность, интеллигентность, хотя бы поверхностное знание музыки.

– Завтра идем изучать Кайзервальд, – сказал Хорь. – Возможно, ты изваляешься в снегу. Так что надевай штаны попрочнее, чтобы не сразу отсырели.

– А обувь?

– Сапоги. Ременные крепления я тебе сам подгоню. Лыжи уже у Росомахи.

Скуя отвезет нас к Зоологическому саду, а заберет два часа спустя у джутовой мануфактуры. Как раз успеем прогуляться мимо всех вилл и этих маленьких усадебок.

– И мимо причалов Императорского яхтклуба.

– Думаешь, там, на причалах, сидит твой маньяк?

– Я хочу посмотреть на тех, кто их охраняет, и сфотографировать.

– Да, «Атом» мы с собой возьмем, и я даже вот что решил – мы купим второй «Атом». Бинокль тоже может пригодиться. И револьверы!

– А не хочешь ли приобрести для отряда браунинги?

– Нам нужно оружие, которое не дает осечек.

Зимний Кайзервальд был удивительно хорош, и невысокие елочки в белоснежном уборе сразу навели Лабрюйера на мысль о фонах.

– Вот этот пейзаж надо бы снять и отдать нашему мазиле, пусть увеличит, – сказал он.

– Так удобно? Привстань на носки, – ответил Хорь; стоя на корточках, он затягивал ременное крепление на правом сапоге Лабрюйера.

– По-моему, удобно.

– Вот, гляди, хорошая лыжня. Иди спокойно, спешить нам некуда… гляди!..

Лабрюйер увидел девушку-лыжницу, съезжающую с невысокой горки. Девушка была в очень толстом свитере с высоким воротником и теплой юбке, а под юбкой – заправленные в ботинки шаровары.

– Красавица, – согласился он.