Набег

-- Не смей, — выдохнула почти беззвучно.— Это — — тоже битва. Твоя.

Мельком углядела дрогнувшие губы берсерка, от-лепилась от него и пошла назад, в странный круглый дом, где некогда бегала такая же смешная и упрямая девочка, как та, что заставила их вернуться. Преж-нюю звали Шулигой...

8.Викинг

В первые дни разлуки с близкими Марго ослепла и оглохла от горя. Страх притупился, и она даже не испугалась, когда Ардагар подвел ее к дверям той пристройки, за которой скрывался черноволосый ви-кинг.

— Я — твой господин, — сказал Ардагар, — но ты будешь служить моему другу день и ночь и сделаешь все, что он пожелает. Ты поняла?

Марго поняла. Она даже обрадовалась — быстрая смерть избавила б ее от боли. По словам матери, ви-кинги умели только убивать.

Но мать солгала. Прошел первый месяц весны, Марго уже почти два десятка дней ухаживала за ви-кингом, а он вовсе не пытался ее убить. Он просто не замечал ее. Его раны понемногу зажили, он все чаще выходил за монастырский двор, садился, при-валившись спиной к стене, и долго смотрел куда-то за поля и даже за далекую полосу леса. А вернув-шись домой, молча съедал то, что приносила с обе-денного стола Марго, отдирал присохшие к телу по-вязки, мазал раны вонючей мазью, добытой монаха-ми, и заваливался спать. Он мало говорил, вернее, он вообще не говорил с Марго. Куда больше с ней общались монахи. Рассказывали, как варги захвати-ли монастырь, как предательница Игния открыла им ворота, как варги забрали женщину по имени Гюда и вместе с Ингией и многими другими рабами увез-ли ее в дар своим языческим идолам. Монахи рас-сказывали и о том, кому прислуживала Марго. Они говорили, что подобрали викинга на поле боя, среди мертвецов, что в том бою он потерял многих друзей, а оставшиеся в живых бросили его, спасая свои шку-ры. Болтали, что колдунья, которая пришла с ви-кингом, была его женщиной и что она пыталась убить бессмертного Коракшу, но погибла сама...

Монахи много о чем болтали.

А викинг молчал.

Иногда к нему заходили Ансгарий и Ардагар. Склоняясь, чтобы не задеть головой низкую притол-ку, они вступали в пристройку, придвигали ближе к огню чурбаки, садились, заводили неспешный раз-говор.

Поначалу Марго выгоняли. Но потом перестали, и она, приютившись в темном уголке возле двери, слушала, как они разговаривают о какой-то север-ной миссии, о неведомом городе Бирке, о конунге данов. Марго почти ничего не понимала, улавливала лишь, что ее новый господин Ардагар и отец Ансга-рий собираются поехать на север, к конунгу данов, чтобы заручиться его дружбой и увериться в его доб-рых намерениях. А еще они хотели построить цер-ковь в Хедебю, чтоб крестить там данов. Ансгарий говорил, что Бьерну, — так он называл викинга,— следует присоединиться к миссии на север.

— Отрекшийся от Бога язычник Клак (Согласно историческим источникам, датский конунг Ха-ральд Клак был крещен во время правления Людовика Благо-честивого, однако после его смерти отрекся от христианской ве-ры, за что получил в дар от короля Лотаря земли во Фризии.) по на-ущению Лотаря вынашивает недобрые мысли. Ходят слухи, что он собирает войско, дабы, по его словам, «отмстить за друга и брата»... — склоняясь головой к молчаливо слушающему викингу, нашептывал Ар-дагар.

В доме было тихо, его шепот доносился до угла, где пряталась Марго. От очага исходил слабый желтый свет, согнутые на чурбаках фигуры отбрасывали на стены длинные черные тени. Тени шевелились, пере-шептывались.

А викинг молчал.

— Хорик Датчанин приходится родичем тебе и твоему отцу, ты дружен со многими его ярлами. Под твоей защитой наша миссия будет в безопасности...— продолжал Ардагар. — Клак не станет затевать нападение на Гаммабург, если это будет грозить войной с Датчанином

В полутьме лицо Ардагара становилось красным, отчетливее провисали мешки под глазами, а тонкие волосы на голове казались сальными. Зато лицо Анс-гария, наоборот, обретало резкость и решительность. Его губы шевелились:

— Господь дал нам силы вынести тебя с поля боя, Господь оставил тебе жизнь, помоги же и ты воссла-вить Его милость, спасти невинные души...

А викинг молчал.

Потом гости уходили, оставляя Марго наедине с викингом.

В первые ночи Марго выходила во двор и ложи-лась спать у дверей, но однажды, намаявшись за день, заснула на полу в доме. В ту ночь ей снилась мать. Она вплетала ей в волосы красивую красную ленту и напевала что-то очень печальное. Руки матери глади-ли голову Марго, от материнского передника пахло квашеной капустой, но Марго было одиноко, как ни-когда. Она выдернула из волос ленту, бросила ее ма-тери и побежала прочь от нее со всех ног. Она бежа-ла, бежала, бежала и... проснулась.