На торный путь

Остальные генералы высказались в том же духе, и в результате на военном совете было решено идти на берег Крыма. Во исполнение этого армия двинулась к устью Шунгара, отрядив лёгкие войска с наказом пустошить татарские селения. Там было захвачено много скота, но и неприятель, в свою очередь, кружа вокруг, сделал весьма опасным выход за линию аванпостов. Тем временем армия, наведя понтонный мост, начала переходить реку, и тогда татары вместе с подоспевшими из Кафы турками напали, но были отбиты орудийным огнём.

Эта схватка, закончившаяся с большими потерями для ханского войска, оказалась последней, и Ласси уже без помех перевёл всю армию на другой берег, а затем, отойдя к реке Молочные Воды, стал лагерем. Сразу же были отряжены партии к Перекопу – следить за татарами, которые, по слухам, идут в Дикое поле. Однако, когда разведчики захватили пленных, стало известно, что хан, собрав тысяч сорок войска, рискнул было выйти, но испугался и воротился восвояси. Узнав об этом, фельдмаршал облегчённо вздохнул: теперь можно было считать, что Крымский поход окончен.

* * *

По весне Дон нанёс в гирло столько песка, что провести многопушечный корабль через образовавшиеся отмели никакой возможности не представилось. Не помогло и долгое ожидание благоприятного ветра, который мог бы нагнать в гирло воду. В итоге парусно-гребная флотилия вице-адмирала Бредаля состояла только из палубных ботов, дубель-шлюпок да казацких «чаек». На ботах имелось до восьми пушек малого калибра, на дубель-шлюпках по шести двухфунтовых фальконетов, а быстроходные казацкие лодки были вооружены двумя орудиями каждая.

Само собой, о морской баталии с турецким флотом, крейсировавшим где-то поблизости, речи быть не могло, и потому тактика, избранная Бредалем, была предельно проста. Флотилия всё время шла в виду берега, и, как только казацкие «чайки» встречали в море турецкие корабли, вице-адмирал, получив такое сообщение, уходил на мелководье под защиту сухопутных батарей. Что же касалось транспортных возможностей, то тут дела обстояли лучше. Каждое из этих судёнышек вмещало до сорока солдат, а дубель-шлюпка вдобавок могла взять на борт две полковые пушки.

Эта флотилия, насчитывавшая шесть ботов, сто дубель-шлюпок и примерно столько же «чаек», сопровождала армию фельдмаршала Ласси от Азова до Геничи, следуя вдоль северного берега Азовского моря. Загружена она была провиантом, боеприпасами и вообще всячески способствовала продвижению русских войск, шедших по лукоморью. Так вице-адмирал Бредаль организовал переправу армии Ласси через реки Кальмиус, Молочные Воды и Геничский пролив. Вдобавок быстроходные казацкие лодки подвозили пресную воду и обеспечивали связь с Азовом.

Командующий Донской флотилией вице-адмирал Бредаль был смелый и опытный моряк. Ему довелось участвовать в Гангутском сражении, приходилось захватывать в плен шведские корабли, и вообще он знал толк в морских баталиях. Вот и сейчас, каждый раз отступая к берегу при появлении турок, командующий флотилией не переставал оценивать свои возможности. Он понимал, что самым лучшим для него было бы взять на борт корпус в девять тысяч пехоты и совершить диверсию, внезапно высадившись на берег хотя бы в районе всё той же Кафы.

Однако пока что Бредалю приходилось ждать, как пойдут дела у прорвавшегося в Крым фельдмаршала Ласси, и его флотилия стояла в виду берега у Арабатской косы возле местечка Сальси-Денис. С мостика своего флагманского одномачтового палубного бота вице-адмирал легко мог охватить взглядом весь импровизированный рейд, где на слабой волне под небольшим ветерком слегка покачивались стоявшие на якорях двухмачтовые дубель-шлюпки, осевшие под грузом запасов большие гребные лодки, а мористее, почти у горизонта, виднелись косые паруса дозорных «чаек».

Неожиданно адмирал почувствовал, как вокруг что-то неуловимо изменилось. Уж что-что, а отличное знание морской стихии у него было, и насквозь просолившийся за время службы Бредаль ошибиться никак не мог. И точно, в скором времени погода начала портиться. Небо затянуло тяжёлыми свинцовыми тучами, а с моря задул всё время усиливающийся порывистый ветер, отчего по рейду побежали белые барашки, переходившие у мелей в буруны, и адмирал, с опаской глядя на клонящиеся к воде мачты его флотилии, понял: идёт шторм.

На какое-то время ветер вроде немного поутих, но мрачные тучи не уходили, а, наоборот, начинали клубиться и проносились так низко, что казалось, они вот-вот начнут цепляться за кончики мачт. Воздух как-то неожиданно вздрогнул, загудел, и внезапно налетевший шквал буквально положил адмиральский бот на бок. Бредаля отбросило к борту, и он вдруг ощутил, что судно движется. Испуганный адмирал ещё надеялся, что якорь удержит от сноса, но тут громадный белоголовый бурун подхватил бот и, протащив к берегу, с треском швырнул на песчаную отмель.

Неожиданно очутившись в воде по пояс, Бредаль вцепился в леер и, перекрывая вой ветра, выкрикнул:

– Ребята, спасайте груз!