На последнем сеансе

В дни своих рождений мои родители дарили друг другу по две-три книги, а потом эту традицию переняли и мы с Эстер. Со временем книжный шкаф превратился в довольно приличную библиотеку. Мама часто перечитывала Кнута Гамсуна и Стефана Цвейга, а отец – Сервантеса, Толстого и Беккетта. «Книги – защитники души», – говорила мама, пытаясь внушить мне, что если душе понадобится помощь, то персонажи Платона, Бальзака, Ремарка, Башевиса-Зингера, Бёлля, Аарона Мегеда на мой призыв непременно отзовутся…

Достав том «Триумфальной арки», я отыскал те самые строчки: «Лавинь, узнав о смерти жены, провёл ночь в публичном доме. Проститутки спасли его. Это можно понимать или не понимать. Объяснять тут нечего».

Читая эти строки, мне вдруг показалось, что я физически ощущаю присутствие автора.

«То-то же!» Взбодрённый Ремарком, я захлопнул книгу. Ни к чему превращать себя в шофар и трубить о своём покаянии. Я оглянулся на дверь в комнату жены.

И тут меня снова прорвало: «Зачем была та женщина? Зачем на себе халатик распахнула? И зачем было это? Возможно, у медсестры Вики умер муж, и ей это было нужно для своего спасения? И тогда что же выходит? Что для кого-то я послужил проституткой? Я!?»

Не торопясь выйти из сна, я поговорил с Ортегой-и-Гассетом. Знаменитый психолог внимательно выслушал меня, а потом потряс пальцем перед моим носом.

«Когда цепь событий обретает непредвиденный поворот, – сказал он, – мы себе заявляем, что это невероятно».

«Понял!» – хотел я ответить психологу, но тут зазвенел телефон.