На последнем рубеже

Приказ о наступлении многие приняли с заметным раздражением и даже злостью: на хрен было сдавать? Чтобы выбивать с гораздо большими потерями? Ведь все знают — немец силён в обороне. Политруки и командиры объясняли, что оставление Ельца было заранее предусмотрено планами командования, что оставшиеся в городе силы фрицев теперь оказались в ловушке. «А зачем же тогда взрывали склады с боеприпасами в городе, почему не вывезли их заранее?» — этот вопрос мы не озвучивали вслух, но каждый задал его в душе. Из штаба дивизии просочилась новость: приказ освободить Елец отдал лично товарищ Сталин. Это подтянуло бойцов, однако сколько таких приказов уже было отдано вождём?

…По 6 декабря загрохотало не только под Ольшанцем. Везде, по всему фронту, докуда добиралось «солдатское радио», — везде наши войска перешли в наступление. Перед началом штурма Ельца по врагу нанесли удар наши бомбардировщики и штурмовики — а ведь мы своих самолётов в небе до того практически и не видели! Так, только иногда перехватывали немецких пикировщиков истребители из эскадрильи, прикрывающей железнодорожный узел. Но по сравнению с частотой воздушных налётов и ударов врага присутствие наших ястребков и вовсе не замечалось.

И вот когда по занятому немцами Олъшанцу отработали «катюши», когда наши бойцы пошли в атаку при поддержке артиллерии, когда в наступление перешли соседи — 143-я на юге и 307-я на севере, — только тогда мы поверили словам командиров. Эта вера была сродни убеждённости в своей правоте фанатиков, отними её у нас — и сил пойти в бой уже ни у кого бы не осталось. Но именно поэтому мы больше не ставили под сомнение то, что перешли в наступление, что приказ сломить и гнать врага — это именно боевой приказ, а не бессильная ругань и вечное «давай-давай» старших командиров. Мы пошли в бой с осознанием, что должны выбить противника из Ельца, и не просто должны — мы сделаем это. Мы победим.

И именно эта вера, вера в свою победу дала нам такие силы, которых мы в себе никогда не ощущали! Каждый из нас в одночасье понял, что немцы — это не бездушный и до совершенства отточенный механизм наступления, а обычные люди из плоти и крови. Что их можно не только убить или ранить, но сломить их дух и погнать прочь.

И вот сейчас на станции враг сражается с присущим германским воякам мужеством и мастерством. Но мы бьёмся с ними бесстрашно, зная, что победим, — и от того ещё более решительно и умело! МЫ — ПОБЕЖДАЕМ, МЫ — ПОБЕДИМ!!!